Алексей Шипенко
«Жизнь как пример»

Действующие лица:

• ПИСАТЕЛЬ
• РЕДАКТОР
• ЖЕНЩИНА
• МУЖЧИНА
• ЖЕНЩИНА В МАСКЕ
• МАЛЬЧИК

1

РЕДАКТОР. Чего ты хочешь?

ПИСАТЕЛЬ. Я хочу поменять форму.

РЕДАКТОР. Как это?

ПИСАТЕЛЬ. Поменять форму.

РЕДАКТОР. Что ты под этим «поменять форму» подразумеваешь? Ты хочешь поменять стиль?

ПИСАТЕЛЬ. Форму. Разные стили способны существовать в пределах одной формы. Я же хочу сменить саму форму.

РЕДАКТОР. Физически или метафорически?

ПИСАТЕЛЬ. Важно сменить форму. Реально. „Метафорически“ – это как бы „нереально“ – „физически“ – не знаю, как это понимать. Во всяком случае, в собаку я превращаться не намерен.

РЕДАКТОР. А чем тебе не нравятся собаки?

ПИСАТЕЛЬ. Преданностью.

РЕДАКТОР. Почему?

ПИСАТЕЛЬ. Я хочу поменять форму.

РЕДАКТОР. Почему?

Писатель задирает голову вверх. Там полная Луна. Писатель воет. Когда ему начинают отвечать другие собаки, останавливается.

ПИСАТЕЛЬ. Когда Армстронг выходил из лунного модуля, знаешь, что он нам всем сказал?

РЕДАКТОР. „Маленький шаг человека – огромный шаг человечества“? ПИСАТЕЛЬ. Именно. Именно от имени человечества так прямо и выразился. Армстронг не страдал застенчивостью.

РЕДАКТОР. Ты тоже. Когда сдашь рукопись?

ПИСАТЕЛЬ. „Удачи Вам, мистер Горский!“

РЕДАКТОР. Как ты сказал?

ПИСАТЕЛЬ. Так он сказал. Последние слова Армстронга на Луне. Первые: „Маленький шаг человека – огромный шаг человечества“, последние: „Удачи Вам, мистер Горский!“

РЕДАКТОР. Ещё раз, пожалуйста.

ПИСАТЕЛЬ. „Удачи Вам, мистер Горский!“

РЕДАКТОР. Почему?

ПИСАТЕЛЬ. Потому что Армстронг – человек воспитанный. Он пожелал Горскому удачи.

РЕДАКТОР. Какому Горскому?

ПИСАТЕЛЬ. Неизвестно. Перед тем как вернуться в лунный модуль, астронавт Армстронг пожелал некоему Горскому удачи. Это известно.

РЕДАКТОР. Почему?

ПИСАТЕЛЬ. Никто не знает.

РЕДАКТОР. А Армстронг?

ПИСАТЕЛЬ. Армстронг молчит.

РЕДАКТОР. А под пытками?

ПИСАТЕЛЬ. Не пытают.

РЕДАКТОР. Почему?

ПИСАТЕЛЬ. Неизвестно.

РЕДАКТОР. А в списках коллег искали?

ПИСАТЕЛЬ. Искали. Ничего.

РЕДАКТОР. А у советских?

ПИСАТЕЛЬ. Конструкторов, техников или космонавтов Горских нет, русские чисты.

РЕДАКТОР. Может, он его на Луне встретил?

ПИСАТЕЛЬ. Кто – кого?

РЕДАКТОР. Армстронг – Горского.

ПИСАТЕЛЬ. Неизвестно.

РЕДАКТОР. А что вообще известно?

ПИСАТЕЛЬ. Ничего. Я хотел спросить тебя о гонораре.

РЕДАКТОР. О каком гонораре?

ПИСАТЕЛЬ. О моём гонораре. О нём известно?

РЕДАКТОР. За книгу?

ПИСАТЕЛЬ. За неё.

РЕДАКТОР. А что тут спрашивать! Ты книгу сдал?

ПИСАТЕЛЬ. Нет.

РЕДАКТОР. Тогда зачем спрашивать? Задатка дать не могу.

ПИСАТЕЛЬ. Я о размере гонорара.

РЕДАКТОР. Размер невелик. Скромен размер.

ПИСАТЕЛЬ. 45-46?

РЕДАКТОР. Скорее, 41-42.

ПИСАТЕЛЬ. А на носки?

РЕДАКТОР. А ты не покупай дорогие. Подешевле ищи. „Удачи Вам, мистер Горский!“ Хорошая история. Напиши.

ПИСАТЕЛЬ. О чём?

РЕДАКТОР. Об этом.

ПИСАТЕЛЬ. Об этом, или обо всём об этом?

РЕДАКТОР. К примеру, о втором.

ПИСАТЕЛЬ. Обо всём об этом писать невозможно. Разговаривать возможно. Чем мы сейчас и занимаемся.

РЕДАКТОР. Я не Бытие имел в виду. Я имел в виду Сюжет.

ПИСАТЕЛЬ. А я как раз имел в виду Бытие.

РЕДАКТОР. Этот диагноз мне знаком. Но мне как раз нужен Сюжет.

ПИСАТЕЛЬ. Какой? Говори сразу, не пизди!

РЕДАКТОР. О Луне. О Армстронге. О Горском.

ПИСАТЕЛЬ. О Горском ничего неизвестно. О Армстронге чуть-чуть. О Луне – только наполовину.

РЕДАКТОР. Почему наполовину?

ПИСАТЕЛЬ. Потому что вторая половина Луны, на которой Армстронг пожелал Горскому удачи, темна и нам неизвестна. Мы всё время одно и то же наблюдаем, нам „заставку“ подсунули. Как в телеке.

РЕДАКТОР. Это новости. А где реклама?

ПИСАТЕЛЬ. А вот и реклама: Луна проворачивается вокруг Земли примерно за 27 дней. За это время она, пакость такая, проворачивается ещё и один раз вокруг своей собственной оси. Поэтому мы созерцаем всегда одно и то же, а что на изнанке её происходит – для нас страшная тайна. Коллеги рассказывают, там корабли из будущего, техника инопланетная. Вот такие пироги, торты и мороженное.

РЕДАКТОР. Напиши об этом. Задаток дам. О коллегах. Сайенс-фикшн, или как это хуйня называется?

ПИСАТЕЛЬ. За задаток я тебе ещё и не такого наворочу! Где задаток? РЕДАКТОР. Вот он!

Редактор скручивает дулю, ставит под нос Писателя.

РЕДАКТОР. Тебе пиздец как автору, ты это понимаешь, сучий кот!

ПИСАТЕЛЬ. К некоему авве, иночествовавшему в пустыне, пришли монахи из монастыря и просили сказать что-нибудь полезное.

РЕДАКТОР. Так. Нормально.

ПИСАТЕЛЬ. Давай. Проси. Ты – монах, я – авва.

РЕДАКТОР. Перевоплотился?

ПИСАТЕЛЬ. Да. Говори.

РЕДАКТОР. Достопочтенный авва, скажи что-нибудь полезное.

ПИСАТЕЛЬ. Громче.

РЕДАКТОР. Авва, скажи что-нибудь полезное. Очень надо.

ПИСАТЕЛЬ. Не скажу.

РЕДАКТОР. Мы так не договаривались.

ПИСАТЕЛЬ. Не скажу.

РЕДАКТОР. Полезное.

ПИСАТЕЛЬ. Затрудняемся.

РЕДАКТОР. А ты напрягись!

ПИСАТЕЛЬ. А ты расслабься – я и напрягусь!

РЕДАКТОР. Да пошёл ты на хер, монах конченный!

ПИСАТЕЛЬ. Рано! Не так! Тебе умолять надо, а не посылать! Ты козёл ещё в духовной жизни, неопытный, грубишь. А ты смирись, рожа мирская, расслабься!

РЕДАКТОР. Понял. Козёл. Рожа. Расслабился.

ПИСАТЕЛЬ. Спрашивай!

РЕДАКТОР. А на хуя мне спрашивать, если я расслабился? Мне тогда всё по барабану!

ПИСАТЕЛЬ. Спрашивай. Так надо. Ты нуждаешься в совете старца.

РЕДАКТОР. Ладно. Вещай!

ПИСАТЕЛЬ. Не буду!

РЕДАКТОР. Скажи людям слово, далеко шли.

ПИСАТЕЛЬ. Я людей не звал.

РЕДАКТОР. Не жлобись.

ПИСАТЕЛЬ. Не скажу.

РЕДАКТОР. Да почему нет, скотина ты пустынно-жительствующая?

ПИСАТЕЛЬ. Да потому что, блядь ты такая, нет больше слова, вышло всё! Раньше, когда вопрошали старцев и исполняли, что те говорили, Господь давал благодать слова! Теперь же, поскольку спрашивают, но не исполняют, Господь отнял благодать от старцев, погрузил слово на грузовики, и увёз на хуй, туда, где взял, и положил на место, откуда взял! Понял, болван, почему Он это сделал? Осознал, блядь ты такая, или нет?

РЕДАКТОР. А что ты орёшь? Ты кого в виду имеешь – старца или Бога?

ПИСАТЕЛЬ. Того и другого. Господь забрал дар, чтобы научить старца. РЕДАКТОР. Чему?

ПИСАТЕЛЬ. Молчанию.

Молчат.

РЕДАКТОР. За прошедшее отчётное полугодие мы продали только один экземпляр твоих книг. 14 были ремитированы.

ПИСАТЕЛЬ. Что это значит „были ремитированы“?

РЕДАКТОР. То и значит, что были ремитированы. Не проданы, но интерес был.

ПИСАТЕЛЬ. „Не проданы, но интерес был“?

РЕДАКТОР. Да. Не проданы, но интерес был.

ПИСАТЕЛЬ. А продан только один экземпляр, правильно?

РЕДАКТОР. Именно.

ПИСАТЕЛЬ. А интерес продать не удалось, я так понимаю?

РЕДАКТОР. Правильно понимаешь. Не удалось.

ПИСАТЕЛЬ. Я хочу знать, кто тот единственный, купивший мои бесценные произведения в количестве одного экземпляра.

РЕДАКТОР. Больше ничего?

ПИСАТЕЛЬ. Ничего больше и нет. Только это.

РЕДАКТОР. А ты не хочешь знать, что издательство скорее всего расторгнет с тобой договор о локальных и мировых правах?

ПИСАТЕЛЬ. Не хочу. Я хочу знать имя купившего.

РЕДАКТОР. Зачем?

ПИСАТЕЛЬ. Чтобы пожелать.

РЕДАКТОР. Чего?

ПИСАТЕЛЬ. Удачи.

РЕДАКТОР. Я купил этот экземпляр.

ПИСАТЕЛЬ. Не пизди!

РЕДАКТОР. Говорю тебе.

ПИСАТЕЛЬ. Ты лично?

РЕДАКТОР. Я лично.

ПИСАТЕЛЬ. Лично взял и купил?

РЕДАКТОР. Лично взял и купил.

ПИСАТЕЛЬ. Где?

РЕДАКТОР. В магазине.

ПИСАТЕЛЬ. На хуя?

РЕДАКТОР. В подарок.

ПИСАТЕЛЬ. Такое не дарят.

РЕДАКТОР. На день рождения дарят и не такое.

ПИСАТЕЛЬ. На день рождения – кому?

РЕДАКТОР. Не важно.

ПИСАТЕЛЬ. Важно.

РЕДАКТОР. Даме.

ПИСАТЕЛЬ. Допустим.

РЕДАКТОР. Допустили.

ПИСАТЕЛЬ. Какой даме?

РЕДАКТОР. Имя-фамилия-адрес?

ПИСАТЕЛЬ. Имя-фамилия-адрес.

РЕДАКТОР. Зачем?

ПИСАТЕЛЬ. Пожелать.

РЕДАКТОР. Даму или удачи?

ПИСАТЕЛЬ. На моём месте любой мудак ответил бы „обеих“, но я так не отвечу, я точно знаю, что желаю даму.

РЕДАКТОР. Даже если она моя жена?

ПИСАТЕЛЬ. Ты не женат.

2

Мужчина и Женщина. Абсолютно голые.

МУЖЧИНА. Я давно хотел тебе сказать.

ЖЕНЩИНА. Я сплю.

МУЖЧИНА. Я давно хотел тебе сказать.

ЖЕНЩИНА. Молчи, тварь!

МУЖЧИНА. В плащанице Господа нашего Иисуса Христа обнаружено 14 грамм канабиса.

ЖЕНЩИНА. Я сплю.

МУЖЧИНА. Теперь – всё объясняется.

ЖЕНЩИНА. Что ты имеешь в виду?

МУЖЧИНА. Что имею, то и введу. Текст Книги.

ЖЕНЩИНА. Объяснись.

МУЖЧИНА. Нечего объясняться. В нашей местности все так делают – Господь наш Иисус Христос так делает, ученики наши так делают, школьники, рыбаки с иудеями, мытари, проститутки, римляне, Пилат, Кайафа, Ирод, старики со старухами, странники и дети.

ЖЕНЩИНА. Всё гражданское народонаселение вообще?

МУЖЧИНА. Всё гражданское и оккупационное без исключения.

Пауза.

ЖЕНЩИНА. Что же нам теперь делать?

МУЖЧИНА. То же, что и они. Ничего. Сообщили информацию народонаселению, и спим.

Пауза.

ЖЕНЩИНА. Это может как-то повлиять на мир во всём мире?

МУЖЧИНА. Полагаю, начнётся война во всём мире.

ЖЕНЩИНА. Пиздец!

МУЖЧИНА. Не ругайся. Запрещено Второзаконием и Первосвященством.

Пауза.

ЖЕНЩИНА. А где канабис у Господа нашего обнаружили?

МУЖЧИНА. В саване, в котором Господа нашего якобы погребали, в плащанице, как ни на есть, туринской, обнаружили. В правом кармане.

ЖЕНЩИНА. А зачем мёртвому Господу нашему канабис? 

МУЖЧИНА. Во-первых, Господь наш не умер, и соответственно – не воскрес, а во-вторых, они нашли там не только канабис. Спим.

Пауза.

ЖЕНЩИНА. Ты думаешь то же, что и я?

МУЖЧИНА. В зависимости от того, думаешь ли ты.

ЖЕНЩИНА. Я знаю, что они нашли.

МУЖЧИНА. Тогда не называй вслух.

ЖЕНЩИНА. Героин. Назвала. Это конец.

МУЖЧИНА. Ага. Героин. Эфидрин. Лизергиновую кислоту. Метадон и пеницилин. В левом нагрудном кармане. Дура.

ЖЕНЩИНА. Допустим.

МУЖЧИНА. Они нашли у Него пот.

ЖЕНЩИНА. Пот?

МУЖЧИНА. Он самый. Пот.

ЖЕНЩИНА. Какой пот?

МУЖЧИНА. Пот. Молекулы человеческого пота. В ткани плащаницы был найдет пот. Бог не умер. Мёртвые не потеют.

ЖЕНЩИНА. Уверен?

МУЖЧИНА. Так же, как и в том, что интеллектуально женщина ниже мужчины.

ЖЕНЩИНА. Что делать будем?

МУЖЧИНА. Продадим пасеку и уйдём в горы.

ЖЕНЩИНА. С тобой в горы? Да ты усрёшься от страха в первую ночь! МУЖЧИНА. А ты во вторую!

Мужчина ощупывает пах.

МУЖЧИНА. Кто это меня так искусал, не знаешь?

ЖЕНЩИНА. Надо валить из трёхмерной реальности. Я ухожу.

МУЖЧИНА. Это пчелинные укусы.

Женщина встаёт, осматривает себя.

ЖЕНЩИНА. У меня тоже.

МУЖЧИНА. Где?

ЖЕНЩИНА. Тут.

МУЖЧИНА. Покажи.

ЖЕНЩИНА. Смотри.

МУЖЧИНА. Ничего не вижу.

ЖЕНЩИНА. Я тоже не вижу. Я наощупь.

МУЖЧИНА. А можно я тоже „на ощупь“?

ЖЕНЩИНА. Чем? Пальцами своими липкими? Руки мыл?

МУЖЧИНА. А как же! После задымления. После работы всегда мою. 20 минут. Языком могу.

ЖЕНЩИНА. Что – языком?

МУЖЧИНА. Место укуса проинспектировать.

ЖЕНЩИНА. А что это ты вдруг метафорически выражаться начал?

Скажи просто: желаю облизать. Как мороженное на палочке. Повтори. МУЖЧИНА. Желаю облизать. Как мороженное на палочке. Буквально. ЖЕНЩИНА. А зубы ты чистил?

МУЖЧИНА. Предполагая подобный поворот событий, чистил зубы перед отходом ко сну в течении 40 минут. Блестят и пахнут!

ЖЕНЩИНА. Покажи!

МУЖЧИНА. Смотри!

Мужчина открывает рот.

ЖЕНЩИНА. Неудовлетворительно.

МУЖЧИНА. Может, губы подкрасить?

ЖЕНЩИНА. Кому?

МУЖЧИНА. Мне.

ЖЕНЩИНА. Дай подумать. А то я нехорошее предположила.

МУЖЧИНА. Ни в коем случае. Я жду.

ЖЕНЩИНА. Жди.

МУЖЧИНА. Жду.

ЖЕНЩИНА. Да нет, ты не ждёшь. Ты трясёшься.

МУЖЧИНА. Это от ожидания.

ЖЕНЩИНА. А рукой под одеялом зачем двигаешь?

МУЖЧИНА. Складки расправляю.

ЖЕНЩИНА. Складки чего?

МУЖЧИНА. Складки простыни. А ты что подумала?

ЖЕНЩИНА. Складки клитора, сказала бы на моём месте поэтесса, но я выражусь более неопределённо, слушайте – это то, о чём я думаю?

Так сегодня говорят в кинофильмах и телесериалах – нет?

МУЖЧИНА. Если это то, о чём ты думаешь, я думаю то же.

Женщина смотрит на Мужчину сверху вниз.

ЖЕНЩИНА. Что, вспрыгнул твой член правительства? Набряк?

МУЖЧИНА. Потрогай – набрякнет.

ЖЕНЩИНА. Сейчас потрогаем. (Трогает.) Это он?

МУЖЧИНА. Он самый.

ЖЕНЩИНА. Тугой. Но ненадолго.

Женщина убирает руку.

ЖЕНЩИНА. Не смотри на меня, как собака. Я убрала руку.

МУЖЧИНА. А чем тебе не нравятся собаки?

ЖЕНЩИНА. Мы знаем, что ответить. Преданностью.

МУЖЧИНА. Может, тогда в рот?

ЖЕНЩИНА. Ты о чём?

МУЖЧИНА. О ротовой полости.

ЖЕНЩИНА. Ещё раз.

МУЖЧИНА. Может, ты его себе в рот введёшь?

ЖЕНЩИНА. Себе в рот? Я не ослышалась?

МУЖЧИНА. Ты не ослышалась. Себе в рот. Сделай это.

ЖЕНЩИНА. Реально?

МУЖЧИНА. Да. Сделай это в этой реальности. Опустись до такого.

ЖЕНЩИНА. Так низко?

МУЖЧИНА. Ради Божественности как таковой. Снизойди в рот.

ЖЕНЩИНА. Мой рот высоко. Мои губы, как смоквы.

МУЖЧИНА. Опустись на колени. Второзаконие и Первосвященство опускаться на колени поощряют. Опустись, и введи его себе в смоквы.

ЖЕНЩИНА. В смоквы?

МУЖЧИНА. Ответим хором. В смоквы.

ЖЕНЩИНА. Я не ослышалась?

МУЖЧИНА. Ты не ослышалась. Мы так и сказали. В смоквы.

ЖЕНЩИНА. Значит, в смоквы я должна его ввести, так? „Ввести“ – именно так ты выразился?

МУЖЧИНА. Допустим. Что имеем, то и введём.

ЖЕНЩИНА. Я лично этого так называемого „введения“ допускать не собираюсь. „Введение во Храм Пресвятой Богородицы“ – есть праздник такой двунадесятый в Церкви Господа нашего, всегда живого в силу природы Времени Иисуса Христа, в погребальном саване которого было обнаружено 14 грамм канабиса, и вот ты сейчас мне предлагаешь ввести во Храм Моего Тела, как женщины и архетипической сущности, это твоё „что имею, то и введу“, тем самым осквернив сферу моей Изначательной Чистоты и Надмирности? Так должно понимать предложение совершить топологическое преступление, и „сферу без дырки“ превратить в „сферу с дыркой“, как выразился бы наш коллега Гриша Перельман, или я не так что-то определила?

МУЖЧИНА. Не так громко. Нас могут услышать.

ЖЕНЩИНА. В твоём мире никто не живёт.

МУЖЧИНА. Об этом не следует распространяться.

ЖЕНЩИНА. Распространился уже! Оральный секс он мне предлагает, дорогие зрители нашего мира, или я снова не так услышала?

МУЖЧИНА. Так всё услышала. Оральный. Войди в понимание.

ЖЕНЩИНА. Ты – теплохладный.

МУЖЧИНА. Отсоси у теплохладного.

ЖЕНЩИНА. Ты в Бога не веруешь.

МУЖЧИНА. Это что-то меняет?

ЖЕНЩИНА. Это меняет всё.

Пауза.

ЖЕНЩИНА. Тебе придётся это сделать.

МУЖЧИНА. Что?

ЖЕНЩИНА. Поверить в Господа нашего, всегда живого в силу природы

Времени Иисуса Христа, в погребальном саване которого было найдено 14 грамм канабиса, и вылизать меня, как обещал. Как мороженное на палочке. Зубы чистил, утверждаешь?

МУЖЧИНА. Предполагая подобный поворот событий, чистил зубы перед отходом ко сну в течении 40 минут.

ЖЕНЩИНА. Предполагал, говоришь?

МУЖЧИНА. Свидетельствую.

ЖЕНЩИНА. Хорошо. Я подарю тебе вечность.

МУЖЧИНА. Что ты имеешь в виду?

ЖЕНЩИНА. «Что имею, то и введу». Я введу в тебя вечность, а не наоборот, как с Матерью Господа нашего. Это её, девочку, вводили в вечность, что есть Храм, а я введу самый Храм в тебя, вечность – в трёхмерное тело. Ты готов?

МУЖЧИНА. Это вечность, то, что ты сейчас в меня вводишь?

ЖЕНЩИНА. Это другое восприятие. Я ввожу в тебя другое восприятие того, что ты знал, как воспринимать. И первое, что ты должен запомнить о том, где ты: время – это местоположение в пространстве. Повтори для слушателей нашего канала.

МУЖЧИНА. Время – это местоположение в пространстве.

ЖЕНЩИНА. Хорошо повторил. Вдумчиво. А теперь оближи меня, как мороженное на палочке.

1 (3)

ЖЕНЩИНА В МАСКЕ. Вы кого-нибудь ищите?

ПИСАТЕЛЬ. Вас.

ЖЕНЩИНА В МАСКЕ. Кто Вы?

ПИСАТЕЛЬ. Я автор книги, которую Вы получили в подарок в истёкшем отчётном полугодии.

ЖЕНЩИНА В МАСКЕ. Не понимаю.

ПИСАТЕЛЬ. Я написал книгу, которая была продана за истёкшее отчётное полугодие всего однажды. Для Вас.

ЖЕНЩИНА В МАСКЕ. Вы писатель? Так это о Вас мне говорили?

ПИСАТЕЛЬ. Думаю, обо мне. Вообще-то, я известный писатель.

ЖЕНЩИНА В МАСКЕ. А выражаетесь пресловуто.

ПИСАТЕЛЬ. Простите, как выражаюсь?

ЖЕНЩИНА В МАСКЕ. Пресловуто. Затейливо. Вычурно. Непросто. Какие ещё синонимы есть?

ПИСАТЕЛЬ. Простите, а Вы кто по профессии? Не критик, нет?

ЖЕНЩИНА В МАСКЕ. Сказать?

ПИСАТЕЛЬ. Обожаю критиков. Им тоже здесь трудно.

ЖЕНЩИНА В МАСКЕ. Два с половиной семестра я отучилась на филологическом. Но слава Господу нашему, Иисусу Христу, бросила.

ПИСАТЕЛЬ. Почему?

ЖЕНЩИНА В МАСКЕ. Вас это не касается. Скучно было. Пресловуто.

ПИСАТЕЛЬ. Скажите, а почему Вы купили мою книгу?

ЖЕНЩИНА В МАСКЕ. Я её не покупала. Мне её принесли.

ПИСАТЕЛЬ. Муж? Коллега? Родственник?

ЖЕНЩИНА В МАСКЕ. Вас это снова никоим образом не касается.

ПИСАТЕЛЬ. Мне сообщили в издательстве, что на Ваше имя был заказан экземпляр. На копии квитанции стояла ваша фамилия и номер телефона. ЖЕНЩИНА В МАСКЕ. Зачем Вы тогда пришли? Позвонили бы по телефону. Что Вам от меня нужно?

Писатель набирает номер на мобильном. В сумочке Женщины в Маске звонит телефон.

ЖЕНЩИНА В МАСКЕ (снимает трубку). Я слушаю.

ПИСАТЕЛЬ. Я писатель, зовут не-важно-как, хотел поблагодарить Вас за солидарность.

ЖЕНЩИНА В МАСКЕ. За какую „солидарность“?

ПИСАТЕЛЬ. За солидарность с некоммерческими деятелями искусств. ЖЕНЩИНА В МАСКЕ. Я ни с кем из некоммерческих деятелей искусств не знакома и никакой солидарности с ними не проявляю.

ПИСАТЕЛЬ. Вы заказали книгу, которая принадлежит к данной категории, и тем самым оказали, хотели Вы того или нет, поддержку некоммерческим деятелям искусств.

ЖЕНЩИНА В МАСКЕ. Сожалею, если обидела кого-либо из тех, кому оказала поддержку.

ПИСАТЕЛЬ. Вам понравилась книга?

ЖЕНЩИНА В МАСКЕ. Если бы я её прочла, несомненно.

ПИСАТЕЛЬ. Почему?

ЖЕНЩИНА В МАСКЕ. Потому что автор нравится.

ПИСАТЕЛЬ. Тогда не читайте.

ЖЕНЩИНА В МАСКЕ. Как она называется?

ПИСАТЕЛЬ. Не важно. Главное, что Вы её приобрели, и я получу 4% её рыночной стоимости. Благодарю Вас. Всего доброго.

ЖЕНЩИНА В МАСКЕ. Не кладите трубку.

ПИСАТЕЛЬ. Не собирался, не буду лгать.

ЖЕНЩИНА В МАСКЕ. Вы не могли бы зайти как-нибудь?

ПИСАТЕЛЬ. Как-нибудь не получится.

ЖЕНЩИНА В МАСКЕ. Почему?

ПИСАТЕЛЬ. Получится только определённым образом.

ЖЕНЩИНА В МАСКЕ. Вы опасаетесь формы будущего происходить?

ПИСАТЕЛЬ. Содержания формы. Флобер не разделял эти два понятия и уверял, что в действительности их не существует.

ЖЕНЩИНА В МАСКЕ. Что же существует в действительности?

ПИСАТЕЛЬ. Неизвестно. Известно только, что в действительности всё не так, как на самом деле.

ЖЕНЩИНА В МАСКЕ. Вдумчиво. Вы не могли бы надписать книгу?

ПИСАТЕЛЬ. Для кого?

ЖЕНЩИНА В МАСКЕ. Для меня.

ПИСАТЕЛЬ. Для этого мне нужна книга.

ЖЕНЩИНА В МАСКЕ. Для этого её надо написать.

ПИСАТЕЛЬ. Можно сегодня?

ЖЕНЩИНА В МАСКЕ. Можно.

ПИСАТЕЛЬ. Или лучше завтра?

ЖЕНЩИНА В МАСКЕ. Мы можем заниматься этим каждый день.

2 (4)

Экран. Мальчик – это изображение на экране.

МАЛЬЧИК (нагружает кузов грузовика песком). Папа-папочка, странный-престранный жук хочет трахнуть Женщину в Маске...  Папа-папочка, странный-престранный жук хочет трахнуть Женщину в Маске... Папа-папочка, странный-престранный жук хочет трахнуть Женщину в Маске...

Женский крик. Грузовик останавливается.

МАЛЬЧИК. Папа-папочка, странный-престранный жук трахнул Женщину в Маске.

Кузов грузовика поднимается. Песок высыпается.

1 (5)

ПИСАТЕЛЬ. Я поменял форму.

Пауза.

РЕДАКТОР. Прямо сейчас?

ПИСАТЕЛЬ. Я тебя предупреждал.

РЕДАКТОР. Что ты имеешь в виду?

ПИСАТЕЛЬ. Зрители нашей жизни знают, что я не повторяю одно и то же больше, чем два раза.

РЕДАКТОР. Не повторяешь?

ПИСАТЕЛЬ. Третьего раза не существует в действительности. Не было, нет, не будет.

РЕДАКТОР. Ты отрицаешь Троицу?

ПИСАТЕЛЬ. Троичность. Нельзя отрицать того, чего не существует в действительности. Один. Два. Это всё, что нужно знать.

РЕДАКТОР. Отец и Сын?

ПИСАТЕЛЬ. Если ты настаиваешь ввести эти понятия, Отец и Сын. Каждый отец есть чей-то сын, и каждый сын станет отцом. Это мы видим, это движение мы способны наблюдать сами. У меня есть сын, и я отец, у которого есть Отец. Второй отец пишется с большой буквы.

РЕДАКТОР. Из тебя отец, как из меня – космонавт!

ПИСАТЕЛЬ. Знаю. Но твой сын может стать космонавтом.

РЕДАКТОР. У меня нет детей.

ПИСАТЕЛЬ. Зато есть жена, которая покупает книги.

РЕДАКТОР. Я тоже покупаю книги. У писателей, которые их не пишут.

ПИСАТЕЛЬ. Я поменял форму.

РЕДАКТОР. Ты меня предупреждал, а вот поменял ли ты её, пока неизвестно. Я по-прежнему вижу перед собой прежний диагноз. 

ПИСАТЕЛЬ. Не знаю, как тебе объяснить. Иисус тоже „поменял форму“, так я понимаю.

РЕДАКТОР. Что ты имеешь в виду?

ПИСАТЕЛЬ. Жертву. Я имею в виду Его жертву. Смерть на кресте за грехи мира.

РЕДАКТОР. Ага. То есть, Иисус, по твоему скудному пониманию, „поменял форму“, так?

ПИСАТЕЛЬ. Именно. „Поменял форму“. Иисус спас человека путём стирания его коллективного бессознательного. Он принял в cебя всё, вообще всё, всю действительность, – всё, что человек накопил за предыдущее доиисусово время, и стёр это „всё“, чем бы оно не являлось. Стёр путём уничтожения ёмкости, содержащей это подлежащее уничтожению «всё». Иисус сделался этой ёмкостью, стал ею по Светлому Своему Произволению, то есть, поступил по свободной воле, вне принуждения, и убил Себя, и себя в Себе, чтобы трансформировать, то есть, пре-образить, забрать с Собой, увести за Собой в «иную» форму это ёбаное коллективное бессознательное! Потому что когда что-то меняет пространство своего пребывания, оно меняет также качество пребывания. Другими словами, в другом пространстве оно перестаёт быть тем, чем было до этого. Иисус спасал человека путём смены собственной формы. РЕДАКТОР. Спас?

ПИСАТЕЛЬ. Он указал, как менять форму. Глагол „спасать“ надо понимать ещё и как „уходить в другое“, „сохранять путём изменения или уничтожения“, либо себя – либо противника. Это этимология, не теология.

РЕДАКТОР. А кто противник?

ПИСАТЕЛЬ. Мы все.

РЕДАКТОР. Я тебя понял.

ПИСАТЕЛЬ. И?

РЕДАКТОР. Всё, что ты хочешь, называется не „поменять форму“ или „спасти через трансформацию“, – это называется „смертью“, с маленькой буквы, обычной человеческой смертью, которой умираем все мы, сидящие в зрительном зале нашей жизни. Ты хочешь умереть, но подобная ясная артикуляция для тебя – проблема. Ты не способен сознаться самому себе, что просто хочешь исчезнуть, свалить, не расхлёбывать кашу, которую не ты варишь. Ты труслив для поступка или самоубийства, поэтому и разработал, и ввёл всю эту терминологию, этимологию, теологию, космонавтику и альпинизм.

ПИСАТЕЛЬ. А что мне прикажешь делать?

РЕДАКТОР. Жить. Ждать.

ПИСАТЕЛЬ. Чего?

РЕДАКТОР. Пока не помрёшь. Нормально, по-настоящему, без всех этих твоих „человек, умирающий прежде смерти, не умирает, когда приходит смерть“ и прочих эзотерических телег, подвод и паровозов. Смирись с тем, что ты, как все, и что однажды рождённый однажды умрёт.

Пауза.

ПИСАТЕЛЬ. То есть, ты предлагаешь мне стать гражданином?

РЕДАКТОР. Настаиваю на этом.

ПИСАТЕЛЬ. Это омерзительно.

РЕДАКТОР. Согласен.

ПИСАТЕЛЬ. Надеюсь, ты не надеешься, что я соглашусь?

РЕДАКТОР. Я не такой дурак.

ПИСАТЕЛЬ. Я честно пытался.

РЕДАКТОР. Я знаю.

ПИСАТЕЛЬ. Я даже завидовал гражданам.

РЕДАКТОР. Ты всё ещё продолжаешь это делать.

ПИСАТЕЛЬ. А что мне делать?

РЕДАКТОР. Сдать книгу.

ПИСАТЕЛЬ. А гонорар?

РЕДАКТОР. Бесплатно. Единственное, что тебя ещё может спасти, это жертва. Убей себя. Сдай книгу.

ПИСАТЕЛЬ. Мне пиздец.

РЕДАКТОР. Согласен.

ПИСАТЕЛЬ. У тебя мёд есть?

РЕДАКТОР. Нет, но я знаю, где взять. Так ты всё ещё хочешь поменять форму?

ПИСАТЕЛЬ. Я её уже поменял.

Редактор делает жест в сторону Мужчины и Женщины.  

РЕДАКТОР. Здесь мёд. Залежи. Месторождение времени в пространстве.

2 (6)

ПИСАТЕЛЬ. Спят?

РЕДАКТОР. И заметь, в весьма примечательной позе. Он вылизывал её блюдце, и так и уснул. (Пауза.) А вот облизала ли она его ложку – неизвестно!

ПИСАТЕЛЬ. Или йес, или нет. Третьего не дано. Весьма примечательная поговорка, в сущности – оговорка. Слова здесь оговаривают сами себя.

Или жизнь, или смерть. Третьего не дано.

РЕДАКТОР. Они лунатики, жители изнанки. Живут в 2 последовательных мирах, не подозревающих о существовании друг друга. Ночью не помнят, что делают днём, а днём не знают, что делали ночью. 1 – 2. Два мира в последовательном незнании друг о друге.

Разглядывают Мужчину и Женщину.

РЕДАКТОР. Эти двое мертвы и живы одновременно. Мужчина есть содержание Женщины. Женщина есть содержание Мужчины. В такой последовательности. 12 часов дня. 12 часов ночи. Но они об этом не знают.

ПИСАТЕЛЬ. По-моему, ты гуру. По-моему, ты поменял форму.

РЕДАКТОР. По-моему, тоже.

ПИСАТЕЛЬ. Тебе пиздец.

Не открывая глаз, Мужчина отчётливо произносит.

МУЖЧИНА. Здесь посторонние.

Писатель и Редактор замирают на некоторое время.

РЕДАКТОР. Вообще-то, они пчеловоды, но на самом деле – живут на Луне. Всегда там. Как Армстронг. На Луне у них „улики“ с пчёлами. Ночью они открывают их и обмазывают себя мёдом. Вокруг пчёлы, кусают их куда попало, а они – совокупляются!

ПИСАТЕЛЬ. Совокупляются?

РЕДАКТОР. В меду, в воске, облепленные пчёлами, катаются по Луне, и ебутся.

ПИСАТЕЛЬ. Ты не ошибся? Прямо-таки ебутся?

РЕДАКТОР. Йес. Катаются по Луне, и ебутся. Такие дела. Ничего более прекрасного в жизни не видел.

ПИСАТЕЛЬ. В смерти.

РЕДАКТОР. Хотел бы сказать „в смерти“ сказал бы „в смерти“. Думаю, когда помирать буду, именно это на мытарствах души моей бесконечной и ласковой выпадет – наблюдать, как ебётся на Луне в меду и пчёлах жена одного отдельно взятого мужа.

ПИСАТЕЛЬ. Это не самое худшее, что может случиться в жизни.

РЕДАКТОР. В смерти.

ПИСАТЕЛЬ. А на Луне есть пчёлы?

РЕДАКТОР. Будут.

ПИСАТЕЛЬ. И как ты сам-то ко всему этому относишься?

РЕДАКТОР. Я отношусь к этому, как к происходящему на планете Земля.

Поднимают головы в небо. Там висит полная Земля.

РЕДАКТОР. Иногда они просто спят и ничем сверхъестественным не занимаются. Иногда побродят по саду, поплачут, и перестанут бродить и плакать. Иногда поговорят друг с другом, забудут. Забыть – вот что важно. Стереть из сознания, подсознания и окрестностей. А утром недоумевают, почему они все такие искусанные.

ПИСАТЕЛЬ. Я тоже недоумеваю.

РЕДАКТОР. В смысле?

ПИСАТЕЛЬ. В смысле „почему мы все такие искусанные“. Это же метафора, нет? Вся душа исчесалась.

РЕДАКТОР. Не кокетничай. Души у тебя нет, у тебя что-то другое чешется.

ПИСАТЕЛЬ. Может, это из–за волос на груди? Ты видел, сколько у меня волос на груди?

РЕДАКТОР. Покажи.

Писатель показывает.

ПИСАТЕЛЬ. Как у павиана!

РЕДАКТОР. Омерзительно.

ПИСАТЕЛЬ. Согласен. Как у человека снежного. Я когда-то историю хотел такую написать, про человеков снежных. Начинается с того, что в горах Памира пропадает рефрижератор с мороженным. Как, а?

РЕДАКТОР. С мороженным?

ПИСАТЕЛЬ. С ним.

РЕДАКТОР. С каким мороженным?

ПИСАТЕЛЬ. Со сливочным, к примеру. Рефрижератор начинают искать, и после затяжных поисков находят на дне пропасти, искорёженного, без каких-либо колёс и следов груза. Водитель тоже пропал.

РЕДАКТОР. Куда?

ПИСАТЕЛЬ. Неизвестно.

РЕДАКТОР. Так. Допустим. А дальше? Что там вообще, в горах этого Памира происходит?

ПИСАТЕЛЬ. Снежные люди, пара, он и она, самец и самка, попёрли мороженное, все эти тонны сливочного, фруктового и шоколадного.

РЕДАКТОР. На хуя?

ПИСАТЕЛЬ. Как – на хуя? Оно им нравится.

РЕДАКТОР. Не понял.

ПИСАТЕЛЬ. Снежные люди его  л ю б я т.

РЕДАКТОР. Кого?

ПИСАТЕЛЬ. Снежные люди, блядь, он и она, самец и самка, пара, любят мороженное, сливочное, фруктовое, или какое там на хуй сегодня в рефрижератор загрузили! Им насрать! Они любят мороженное как таковое, как вещь в себе, как продукт – они его, блядь, едят! – понял ты это или нет?

РЕДАКТОР. Так это снежные люди рефрижератор угнали, и в пропасть сбросили?

ПИСАТЕЛЬ. Поздравляю!

РЕДАКТОР. А управлял кто? У них права есть?

ПИСАТЕЛЬ. Прав нет ни у кого, но управляют все.

РЕДАКТОР. Это мелкая фраза.

ПИСАТЕЛЬ. Снежные люди, он и она, пара, дорогу камнями перегородили, водитель вышел, был обезврежен, спрятан за валуном, где лежит до сих пор, и даже в этот самый момент, когда я о нём рассказываю, то есть, вне времени, рефрижератор разгрузили на хуй, и столкнули в пропасть, – зачем он им нужен, сам посуди, если у них прав нет? РЕДАКТОР. Тоже плохо. Дальше.

ПИСАТЕЛЬ. Дальше он и она идут высоко в горы, поднимаются на, допустим, пик Коммунизма, и приступают к ритуальной трапезе.

РЕДАКТОР. К чему они приступают?

ПИСАТЕЛЬ. К трапезе, блядь, ритуальной! Ты что, не слышишь ни хуя с тех пор, как поменял форму, или ты – тупой? Мороженное разложили брикетами, кирпичами сливочными, фруктовыми

и шоколадными в круги концентрические – как угодно постройку эту назови – мавзолей, пирамиды, нюрнбергский партийный день!

РЕДАКТОР. А дальше?

ПИСАТЕЛЬ. Трапезничать изволили.

РЕДАКТОР. А после трапезы?

ПИСАТЕЛЬ. Она ещё продолжается, блядь ты эдакая!

РЕДАКТОР. Не пизди! Дальше ты просто не думал.

ПИСАТЕЛЬ. На трапезе я как раз и прекратил. Во всяком случае, после их можно натереть снегом и принудить совокупляться.

РЕДАКТОР. Принудить?

ПИСАТЕЛЬ. А как ещё назвать твой интерес к обмазыванию людей твоей жизни различными липкими составами и неизменно следующему за этим совокуплению людей твоей жизни и твоему совокуплению с людьми твоей жизни? Как назвать этот процесс, а?

РЕДАКТОР. Согласен. Это принуждение к совокуплению.

ПИСАТЕЛЬ. Думаю, надо с этим кончать.

РЕДАКТОР. Прекратить думать. Надо прекратить думать. Думаю, они на пике Коммунизма с неделю–другую проторчали.

ПИСАТЕЛЬ. Зачем?

РЕДАКТОР. Мороженное ели. Сливочное. Шоколадное. Фруктовое.

А водителя ты куда дел? Он что, по-прежнему за валуном лежит?

ПИСАТЕЛЬ. Неизвестно. Может, они его заклали, а может, на потом оставили, в вечной мерзлоте.

РЕДАКТОР. „Заклали“... Скотина слаботалантливая!

Мужчина с закрытыми глазами отчётливо произносит.

МУЖЧИНА. Мороженного хочу.

ПИСАТЕЛЬ. Прямо сейчас?

МУЖЧИНА. Сливочного.

ПИСАТЕЛЬ. Он проснулся!

РЕДАКТОР. Не разговаривай с ним!

ЖЕНЩИНА (с закрытыми глазами). В морозилке мороженное. Я тоже хочу. Шоколадного.

Пауза.

МУЖЧИНА. Кто принесёт?

ЖЕНЩИНА. Ты.

МУЖЧИНА. Я не пойду.

ЖЕНЩИНА. Я тем более.

МУЖЧИНА. Передумал. Фруктового хочу. Не сливочного.

ПИСАТЕЛЬ. Я могу сходить. Если вам в лом – мне по кайфу.

РЕДАКТОР. Сиди и молчи.

ПИСАТЕЛЬ. Почему? Мне не трудно.

РЕДАКТОР. Спят они, болван! Нельзя будить.

ЖЕНЩИНА. Здесь посторонние.

Общая неподвижность.

МУЖЧИНА. Я знаю. Давно их отслеживаю. Две сущности.

ЖЕНЩИНА. И вот эти сущности здесь. Добрый вечер.

В пространстве начинает идти снег.

МУЖЧИНА. Сидят и смотрят.

ЖЕНЩИНА. В мышеловке.

МУЖЧИНА. И ключ в замке повёрнут.

РЕДАКТОР. Пиздец!

ПИСАТЕЛЬ. Что делать будем?

ЖЕНЩИНА. Что делать будем?

МУЖЧИНА. Пойду схожу за бензопилой.

ЖЕНЩИНА. Где она?

МУЖЧИНА. У соседей.

ЖЕНЩИНА. А соседи – кто?

МУЖЧИНА. Как всегда. Хорошие люди.

ЖЕНЩИНА. А потом что?

МУЖЧИНА. Кошки-мышки.

ЖЕНЩИНА. Ты кого выбираешь?

Мужчина думает.

МУЖЧИНА. Сложный вопрос.

ЖЕНЩИНА. Согласна.

ПИСАТЕЛЬ. Перетягивают. Я уже давно обосрался.

РЕДАКТОР. Согласен.

ЖЕНЩИНА. А мы кем будем? Кошками или мышками?

МУЖЧИНА. Кошками.

ЖЕНЩИНА. А они – мышками?

МУЖЧИНА. У соседей бензопила новая. Мощная.

Мужчина уходит.

ПИСАТЕЛЬ. Наши действия?

РЕДАКТОР. Встаём. Берём мёд. Сваливаем.

ЖЕНЩИНА. Я всё слышу. Привет работникам книготорговли!

РЕДАКТОР. Наутро всё равно забудешь. Добрый вечер.

ЖЕНЩИНА. Не забуду. Это он всё забывает. Я – нет. Я не лунатичка.

ПИСАТЕЛЬ. А на фига Вы тогда с ним живёте?

ЖЕНЩИНА. А на фига вы живёте со своими жёнами?

ПИСАТЕЛЬ. Я разведён.

РЕДАКТОР. Я скоро.

ЖЕНЩИНА. А вопрос остался.

ПИСАТЕЛЬ. Я не знаю, почему я живу с женщиной. То есть, я знаю, но не буду обнародовать.

ЖЕНЩИНА. Почему?

ПИСАТЕЛЬ. Уж больно дремучие это причины, да и стыдно перед собой. Я за свою кривую жизнь так с ними и не разобрался.

РЕДАКТОР. С женщинами или с причинами?

ПИСАТЕЛЬ. Разницы между двумя этими словами нет никакой.

ЖЕНЩИНА. Вы имеете в виду грехопадение, и как первородный грех вошёл в мир посредством Женщины? Ничего, что я голая?

ПИСАТЕЛЬ. Я имею в виду, что Женщина всегда голая. Так же, как и Причина. Причина, правда, только обнажает, Женщина же ещё и обнажается. Она почти всегда не одета, и почти всегда буквально. Женщина искушает фактом своего бытия и присутствия в Бытии, своей инаковостью по отношении к Мужчине. Она – другая. А нам другие не нужны.

ЖЕНЩИНА. Почему? 

ПИСАТЕЛЬ. Мы народ дикий, из примитивно-аграрной страны.

РЕДАКТОР. Ты кого имеешь в виду?

ПИСАТЕЛЬ. Я имею в виду свои инстинкты. Я примитивен. Я воспринимаю Женщину как Угрозу.

ЖЕНЩИНА. Даже, когда Вы с ней спите?

ПИСАТЕЛЬ. Когда я сплю с ней, особенно. На днях, к примеру, я находился в сексуальных отношениях дважды, во вторник и среду, в четверг она уехала, сегодня – пятница, положение во Гроб.

РЕДАКТОР. Куда она уехала?

ПИСАТЕЛЬ. В Париж.

РЕДАКТОР. Когда, ты сказал, она уехала?

ПИСАТЕЛЬ. В четверг.

ЖЕНЩИНА. Познакомите нас?

РЕДАКТОР. Как её зовут?

ПИСАТЕЛЬ. Кого с кем я должен познакомить? Вас с самой собою?

ЖЕНЩИНА. Меня – с Ней.

ПИСАТЕЛЬ. Не обещаю, но я сейчас о другом. Я о Женщине, не о моде. О Женщине и о моих трудностях с ней.

ЖЕНЩИНА. Ничего, что я голая?

ПИСАТЕЛЬ. Я когда её в среду раздевать стал – а у неё, знаете, лифчик такой, на пластмассовых застёжках...

РЕДАКТОР. Ты не ответил на мой вопрос.

ПИСАТЕЛЬ. А ты его задавал?

РЕДАКТОР. Как её зовут?

ПИСАТЕЛЬ. Неизвестно. Я о лифчике. (Женщине.) Вы знаете, о каких лифчиках я говорю? Чтобы расстегнуть его, надо с двух сторон на застёжку надавить, а потом тянуть на себя и вверх, или – от себя?! Но Вы догадываетесь, о каких я лифчиках и застёжках?

РЕДАКТОР. Цвет волос?

ПИСАТЕЛЬ. По-разному. У него паранойя. Про лифчик доходчиво?

ЖЕНЩИНА. Да Бог с ним, с лифчиком! Допустим, сняли Вы его с неё, а потом?

ПИСАТЕЛЬ. Да у меня уже на лифчике неприятности начинаются. Всё чувство моё низменно-возвышенное на лифчике этом иссякает, понимаете? Как только начинает заедать застёжка – а она заедает всегда! – я уже готов кончить от ненависти к материальной культуре!

РЕДАКТОР. Брюнетка? Блондинка? Цвет волос?

ПИСАТЕЛЬ. Да заебал ты меня своим „цветом волос“! Ненастоящий цвет у неё, крашенная она! В цвета национального флага!

ЖЕНЩИНА. А здесь она тоже выкрасила? Патриотка она или нет?

ПИСАТЕЛЬ. Она не то что патриотка, она – Родина-Мать во всей своей непостижимой полноте! Поэтому ебать её после этого я уже не мог! Во время возни с застёжкой я осознал всю надмирность этой Женщины – не могу же я ебать надмирность!

РЕДАКТОР. Можешь. Ты ебёшь всё, что движется.

ПИСАТЕЛЬ. Вот именно. А надмирность – стоит, не движется, она как бы всегда в покое.

ЖЕНЩИНА. Понятно. Надмирность стоит, а у Вас нет.

ПИСАТЕЛЬ. Это допустимое состояние.

РЕДАКТОР. Так ты Родину-Мать так и не выебал, что ли?

ПИСАТЕЛЬ. Я её – возлюбил!

РЕДАКТОР. Это как понимать?

ПИСАТЕЛЬ. Это высоко понимать надо, приподнято, без грязи.

ЖЕНЩИНА. „Без грязи“ это как правило – 1) „у меня не встал“, или – 2) „кончил до того, как встал“, или – 3) „кончил сразу после того, как встал“. Других вариантов нет.

ПИСАТЕЛЬ. В том-то и дело, что есть.

ЖЕНЩИНА. „Язык у меня всегда стоит“, или пальчиком – так?

ПИСАТЕЛЬ. А что вам, женщинам, нужно, а? Что вам вообще нужно? В двух словах или двух жестах.

ЖЕНЩИНА. Мне лично ничего не нужно. Хотя бы раз в месяц оргазм испытывать было бы неплохо, а так, не знаю, что и попросить.

ПИСАТЕЛЬ. Я за оргазмы не отвечаю.

ЖЕНЩИНА. А я Бога прошу – не мужчину. У Бога всё можно просить, даже оргазм. Я когда с мужем ебусь, прошу Бога, устрой мне оргазм, пожалуйста. Самый обычный, короткий, но оргазм, а не жжение внизу живота.

ПИСАТЕЛЬ. И?

ЖЕНЩИНА. Иногда Он слышит мою молитву и снисходит.

ПИСАТЕЛЬ. Во плоти снисходит?

ЖЕНЩИНА. Сни-сходит. Разницу замечаете?

ПИСАТЕЛЬ. Разумеется. Вы ебётесь с Богом. Никаких сомнений.

ЖЕНЩИНА. Да нет, я Его только об оргазме прошу. Я Его не визуализирую и никак не представляю. Никакой экзальтации.

ПИСАТЕЛЬ. А зачем нам экзальтация? Нам экзальтация ни к чему, нам только возжелать надо.

РЕДАКТОР (Женщине). Всё врёт.

ПИСАТЕЛЬ. Иди отсюда. Видишь, я занят.

РЕДАКТОР. Не уйду. Мне интересно.

ЖЕНЩИНА. А может, всё дело в наших телах, – нет?

ПИСАТЕЛЬ. Что конкретно Вы имеете в виду?

ЖЕНЩИНА. Нашу человеческую форму, природу. Для того, чтобы состоялся оргазм, нашей физической природе требуется трение, контакт с другой физической природой, с другим телом, хотя это можно делать и самой.

ПИСАТЕЛЬ. А как с оргазмом духовным? С экстазом души как?

ЖЕНЩИНА. Слова. Слова. Слова. Этим занимается религия, трением нашей нефизической природы о физическую природу Бога, что бы мы под этим не подразумевали. Это тоже акт, где „кончают“ обе стороны: Бог и человек. Но в большинстве случаев „кончает“ только человек.

ПИСАТЕЛЬ. Упокой, Господи, душу усопшего раба Твоего.

Редактор уходит, обнаруживает Мужчину у рефрижератора. Мужчина ест четвёртое мороженное. Смотрит в одну точку.

1 (7)

РЕДАКТОР. Вот ты тут завис, как пингвин, а в это время твоя жена готовится ебаться с Богом! Поделись мороженным, ты уже вон сколько сожрал!

Мужчина передаёт Редактору упаковку. Редактор открывает. Некоторое время едят молча.

РЕДАКТОР. Вот я тут сижу с тобой, как пингвин, а в это время моя, блядь, жена гуляет по ночному Парижу!

МУЖЧИНА. Фруктовое. Сливочное. Шоколадное.

Едят мороженное.

ПИСАТЕЛЬ. А что если нам обоим кончить? Как Богам, вне смерти и времени.

ЖЕНЩИНА. И зачать новое пространство? Мы ничего о смерти и времени не знаем. Молчите.

ПИСАТЕЛЬ. А вопрос остался.

ЖЕНЩИНА. А муж с бензопилой?

ПИСАТЕЛЬ. Муж – величина переменная. Утром это другой человек, который не знает, кто он ночью.

ЖЕНЩИНА. Это ещё не причина выращивать на его голове рога.

ПИСАТЕЛЬ. Они вырастут у другого, у того, который знает мир другим, без обмана, каким он был до творения. В том мире у слов не было качеств.

ЖЕНЩИНА. В каком смысле Вы употребляете понятие „качество“?

ПИСАТЕЛЬ. В прямом. „Качество“ есть самость, а любая самость навязывает, хочет она того или нет, определённые, присущие только ей качества. Она настаивает на них, и таким образом, вторгается в мир или надмирность, и нарушает их временный покой. Самость окрашивает слова в смыслы, она интерпретирует, то есть, не соглашается с реальностью.

Пауза.

Самость создаёт мораль.

Пауза.

Устал я, Женщина, смертельно устал. Знаете, в другом мире ведь нет никаких «рогов», там не существует иносказаний, и разночтений там тоже нет, – там рога являются рогами, как у оленя или козла, и обиды в этом тоже никакой нет, как нет и обмана, а только смена эпизодов, без комментария. В другом мире все ебутся со всеми, и кончают, не умирая.

Молчание.

Я правда устал. Не могу больше. Трудно говорить об этом без того, чтобы не исказить смысл вопроса и бессмысленность ответа. Нет у человека никаких надмирных задач, мы просто получаем опыт, и иногда – удовольствие. Вы согласны?

ЖЕНЩИНА. Да.

ПИСАТЕЛЬ. Вы мне нравитесь.

ЖЕНЩИНА. Вы мне тоже.

ПИСАТЕЛЬ. Что будем делать?

ЖЕНЩИНА. Что хотите.

ПИСАТЕЛЬ. Я хочу, чтобы Вы мне отсосали. Как думаете, это нормально?

ЖЕНЩИНА. Примерно так я и думала. Да. Отсосу у него. Так думала.

ПИСАТЕЛЬ. Вас устраивает ситуация?

ЖЕНЩИНА. Да. Примерно на это я и рассчитывала. Я отдавала себе отчёт в том, что я буду сосать Ваш хуй. Оральный вход.

ПИСАТЕЛЬ. Астральный выход.

ЖЕНЩИНА. Тактика знакомая. Создать прецедент сострадания и склонить тёлку отсосать. Ничего, что я голая?

ПИСАТЕЛЬ. Должен ли я понимать это как предложение?

ЖЕНЩИНА. Понимайте это как крик о помощи.

ПИСАТЕЛЬ. Что Вы хотите?

ЖЕНЩИНА. Вылижите мне, пожалуйста, дорогой мой незнакомый мне человек сквозь трусы весь клитор, а потом выебите меня в рот.

2 (8)

РЕДАКТОР. Что сказал Армстронг, возвращаясь в лунный модуль?

МУЖЧИНА. „И сказал я самому себе – что за прекрасный мир?“

РЕДАКТОР. Баран. Он сказал „Удачи, мистер Горский!“

МУЖЧИНА. Спасибо.

РЕДАКТОР. „Удачи, мистер Горский!“ были последними словами, сказанными Нейлом Армстронгом на Луне. После этого он вернулся к нам, обитателям примитивно-аграрной страны. МУЖЧИНА. Как мило с его стороны.

РЕДАКТОР. Есть у тебя ещё мороженное?

МУЖЧИНА. Нет, но я знаю, где взять.

1 (9)

Писатель говорит с экраном. На нём изображение Мальчика.

 ПИСАТЕЛЬ. Где мой жук, не знаешь?

МАЛЬЧИК. Какой жук?

ПИСАТЕЛЬ. Золотой.

МАЛЬЧИК. Не знаю.

ПИСАТЕЛЬ. На столе лежал – не видел?

МАЛЬЧИК. Видел.

ПИСАТЕЛЬ. Когда видел?

МАЛЬЧИК. Когда видел, не помню. А зачем он тебе?

ПИСАТЕЛЬ. Сохранять документы.

МАЛЬЧИК. Какие документы?

ПИСАТЕЛЬ. То, что я пишу. Книги, тексты и прочее.

МАЛЬЧИК. И прочее. Я бы не сохранял.

ПИСАТЕЛЬ. Почему?

МАЛЬЧИК. А зачем?

ПИСАТЕЛЬ. Это моя работа. Труд. Деньги. Твоё образование.

МАЛЬЧИК. Образование чего во мне? Я бы не сохранял. Живи один раз.

ПИСАТЕЛЬ. Один раз?

МАЛЬЧИК. Один раз.

ПИСАТЕЛЬ. Только один, не больше?

МАЛЬЧИК. Только один.

ПИСАТЕЛЬ. И этого ты желаешь своему отцу?

МАЛЬЧИК. А почему нет?

ПИСАТЕЛЬ. Другие дети желают родителям многолетия.

МАЛЬЧИК. Многолетия я тебе тоже желаю. Я не желаю тебе двух жизней – понимаешь? Зачем тебе вторая жизнь? Проживи сначала первую.

ПИСАТЕЛЬ. Ты второй, кто мне сегодня об этом говорит.

МАЛЬЧИК. А кто первый?

ПИСАТЕЛЬ. Я.

МАЛЬЧИК. Я прав. Передай ему, что он прав. Отец должен расслабиться. Сходить куда-нибудь. Переночевать с кем-нибудь. Что такое оральный вход?

ПИСАТЕЛЬ. Ты знаешь, я вдруг подумал, а зачем, нам вся эта половая мутотень?

МАЛЬЧИК. Согласен. Ты поменял форму. Прощай.

 2 (10)

Темнота.

ГОЛОС. Подойди ко мне.

Пауза.

ГОЛОС ПИСАТЕЛЯ. Простите, Вы к кому обращаетесь?

ГОЛОС. К тебе.

Пауза.

ГОЛОС ПИСАТЕЛЯ. Подошёл.

ГОЛОС. Что ты видишь?

ГОЛОС ПИСАТЕЛЯ. Ничего.

ГОЛОС. И что ты думаешь?

ГОЛОС ПИСАТЕЛЯ. Ничего.

ГОЛОС. А кто с тобой разговаривает, как думаешь?

ГОЛОС ПИСАТЕЛЯ. Понятия не имею.

ГОЛОС. Не Бог, нет?

ГОЛОС ПИСАТЕЛЯ. Может, и Бог – откуда мне знать!

ГОЛОС. А может, что и хуй на палочке, так?

ГОЛОС ПИСАТЕЛЯ. Получается, что так.

ГОЛОС. Мудак бесчувственный!

ГОЛОС ПИСАТЕЛЯ. Знаю.

ГОЛОС. А произошло с тобой что, как думаешь?

ГОЛОС ПИСАТЕЛЯ. А что со мной произойти могло? Напился, что ли?

ГОЛОС. Ты тело своё покинул.

ГОЛОС ПИСАТЕЛЯ. Ну и что? Я его несколько раз на дню покидаю. В туалете, или во сне, к примеру.

ГОЛОС. Сейчас ты не спишь.

ГОЛОС ПИСАТЕЛЯ. Неизвестно. Масса литературы утверждает обратное. Кроме того, „задул и выдул я“.

ГОЛОС. Ты тело своё покинул, дурень. Каким способом – дело десятое.

ГОЛОС ПИСАТЕЛЯ. Масса номенклатуры утверждает обратное. Масса утверждает, что всё от химсостава зависит. Каков химсостав – таков и образ реальности.

ГОЛОС. Ты умер.

Долгая пауза.

ГОЛОС ПИСАТЕЛЯ. Закурить можно?

ГОЛОС. Попробуй.

Писатель чиркает спичкой. Закуривает сигарету.

ГОЛОС. С тобой всё в порядке?

ГОЛОС ПИСАТЕЛЯ (кивает). За исключением того, что я мёртв.

ГОЛОС. Переживёшь!

ГОЛОС ПИСАТЕЛЯ. Xa-xa-xa!

Пауза. Писатель курит.

ГОЛОС ПИСАТЕЛЯ. Не знаю, что и сказать.

ГОЛОС. Не говори.

ГОЛОС ПИСАТЕЛЯ. Сигаретой угостить?

ГОЛОС. Не курю.

ГОЛОС ПИСАТЕЛЯ. Я тоже бросил.

ГОЛОС. Поздно.

Молчание.

1 (11)

На постели рядом с Женщиной лежит Писатель.

Входит Мужчина в костюме снежного человека и с бензопилой.

МУЖЧИНА. Кто это?

ЖЕНЩИНА. Горный инженер.

МУЖЧИНА. Кто?

ЖЕНЩИНА. Понятия не имею.

МУЖЧИНА. Ты его не знаешь?

ЖЕНЩИНА. Он меня тоже. Первый раз вижу.

МУЖЧИНА. А почему он лежит у тебя в постели?

ЖЕНЩИНА. Она такая же „моя“ постель, как и „твоя“. Иногда ты лежишь в ней тоже. Такое случается.

МУЖЧИНА. Сейчас я проснулся у рефрижератора.

ЖЕНЩИНА. И почему ты у него проснулся?

МУЖЧИНА. Неизвестно.

ЖЕНЩИНА. Лунатик хуев! Что ты в рефрижераторе забыл, а?

МУЖЧИНА. А ты чем сегодня ночью занималась?

ЖЕНЩИНА. Любовью я сегодня ночью занималась. Любовью.

МУЖЧИНА. Что это означает?

ЖЕНЩИНА. Я ухожу от тебя. Уже ушла. Прощай.

МУЖЧИНА. Я люблю тебя.

ЖЕНЩИНА. Я знаю. (Кивает на лежащего Писателя.) Вызовешь?

МУЖЧИНА. Почему я?

ЖЕНЩИНА. Не люблю мёртвых.

2 (12)

На экране – изображение машины «Ротманс-Вильямс».

РЕДАКТОР. В таком-то месяце такого-то числа такого-то года на трассе «Формулы-1» в Имола, Сан-Марино, Аэртон Сенна врезался на скорости 307 км/ч в бетонную стену. В 5 часов вечера в госпитале «Маджиоре» была официально зафиксирована его смерть. За сутки до этого на квалификационных заездах погиб австриец Роланд Ратценбергер, и в день гонки, Сенна взял с собой австрийский флаг, чтобы, если он выиграет, развернуть на финише, как он это делал с флагом бразильским. Этот австрийский флаг и был найден в его комбинезоне, когда на скорости  307 км/ч Сенна врезался в бетонную стену, а в 5 вечера в госпитале «Маджиоре» была официально зафиксирована его смерть.

После этого случая, который как «случай» можно только с натяжкой и очень условно квалифицировать, кто-то должен был умереть «за Сенну», если вы понимаете, что подразумевается под этим «умереть за кого-то», ибо на трассе в Имола Сенна умер за Ратценбергера, и хотя Ратценбергер был уже сутки, как мёртв, Сенна всё-таки погиб вместо него, ибо в пространстве-времени, способном создавать петли, в котором мы, зрители нашей жизни находимся, Ратценбергер остался в живых в суботту, а Сенна – в мёртвых в воскресенье. «Остаться в мёртвых» сознательным поступком вряд ли является, – смерть за кого-то, или точнее – «вместо кого-то» принадлежит как факт к наиболее загадочным феноменам человеческого поведения. В языке христианской теологии эта форма бессознательного самоубийства названа «Жертвой».

Кивает на лежащего Писателя.

Я не утверждаю, что он умер за кого-либо кроме как за самого себя, но думать так мне всё-таки приятней, чем «знать», что в любой жизни и похоронах нет никакого смысла. Смысл есть.

МУЖЧИНА. И в чём он?

РЕДАКТОР. В смерти.

МУЖЧИНА. Не понимаю.

РЕДАКТОР. Я, честно говоря, тоже. Просто я знаю, что это так.

ЖЕНЩИНА. Вы верите в Бога?

РЕДАКТОР. Этот вопрос, дорогая, задают исключительно граждане.

ЖЕНЩИНА. Может, тогда Вы вызовете „труповоз“?

РЕДАКТОР. Может и вызову.

1 (13)

Звонок мобильного на груди Писателя. Редактор снимает трубку.

ЖЕНЩИНА В МАСКЕ. Я из аэропорта, из автомата.

РЕДАКТОР. Ты уже вернулась?

ЖЕНЩИНА В МАСКЕ. Плохо слышно. Я перезвоню.

РЕДАКТОР. А где твой мобильный?

ЖЕНЩИНА В МАСКЕ. Батарея села. Не слышу. Люблю тебя.

РЕДАКТОР. Не страшно. Он всё равно умер.

ЖЕНЩИНА В МАСКЕ. Что ты говоришь? Не узнаю твоего голоса. Это ты?

РЕДАКТОР. Как было в Париже?

ЖЕНЩИНА В МАСКЕ. Праздник. Мы увидимся?

РЕДАКТОР. Я умер.

ЖЕНЩИНА В МАСКЕ. Не слышу.

РЕДАКТОР. Я умер. Меня нет.

ЖЕНЩИНА В МАСКЕ. Ничего не слышно. Беру такси и еду к тебе. 

РЕДАКТОР. „Удачи, мистер Горский!“

Редактор вешает трубку. Набирает номер на мобильном Писателя.

РЕДАКТОР (в трубку). У нас тут один человек умер... (Слушает, спрашивает Мужчину.) Адрес?

МУЖЧИНА. 12 октября 1948 года.

РЕДАКТОР (в трубку). 12 октября 1948 года. (Мужчине.) Фамилия?

МУЖЧИНА. Горский.

РЕДАКТОР (в трубку). Горский. (Мужчине.) Как?

МУЖЧИНА. Горский. Моя фамилия Горский. Её, кстати, тоже.

РЕДАКТОР (взрывается). Ну какой, блядь, ты – Горский?! Какой? Пошли вы все на хуй, с меня хватит! Я вешаю трубку! (Вешает трубку.) Адрес как дата это ещё куда ни шло, но фамилия как анекдот это слишком!

2 (14)

Мальчик устанавливает игрушечный рефрижератор на проезжей части. Мимо идёт Редактор, замечает Мальчика, останавливается.

РЕДАКТОР. Что ты тут делаешь?

МАЛЬЧИК. Провожу эксперимент.

РЕДАКТОР. Какой эксперимент?

МАЛЬЧИК. Что случится с моим рефрижератором, если на него наедет настоящий рефрижератор.

РЕДАКТОР (взрывается снова). Ты что, дурак? Раздавит он твой рефрижератор – вот что случится!

МАЛЬЧИК. Никаких сомнений у меня в этом нет. Что с моим рефрижератором конкретно произойдёт – вот что меня занимает. Форма предстоящего повреждения. Развалится ли грузовик на составляющие: борта, кузов, колёса, кабина, – или же его расплющит как целое, как грузовик, как вещь в себе?

РЕДАКТОР. Я понял. (Присаживается рядом.) Место подходящее выбрал – движения мало.

МАЛЬЧИК. Ничего, я подожду. У меня времени хоть отбавляй.

Игрушечный рефрижератор ждёт на проезжей части. Никто пока не проезжает. Падает медленный снег.

РЕДАКТОР. Твой отец, между прочим, умер.

МАЛЬЧИК. Знаю.

РЕДАКТОР. А ты тут эксперименты проводишь.

МАЛЬЧИК. Я рефрижератор песком строительным загрузил для остойчивости и массы, и ещё водителя в кабину посадил – всё как в реальности!

РЕДАКТОР. А водителя из чего сделал? Из пластилина?

МАЛЬЧИК. Водитель у меня – инсект. Жук.

РЕДАКТОР. Мучить животных нехорошо.

МАЛЬЧИК. В моём эксперименте водитель жертвует собой ради научных достижений. Он – доброволец, герой, его жизнь есть пример чего-то совсем другого.

РЕДАКТОР. По-моему, ты просто садист.

МАЛЬЧИК. Очень может быть.

Машин нет. Ждут.

РЕДАКТОР. Ты, кстати, не знаешь, как твой отец документы сохранял? На что он произведения свои записывал? На «флэшку», или у него всё в компьютере, на твёрдом диске?

МАЛЬЧИК. Понятия не имею.

РЕДАКТОР. Неправильное место. Ни одного транспортного средства. Какая это улица?

МАЛЬЧИК. 7 ноября 2005 года.

На неправдоподобной скорости мимо проносится огромный рефрижератор и превращает рефрижератор Мальчика в лепёшку. В сознании остаётся надпись на борту – единственное, что мы успели прочесть – МОРОЖЕННОЕ.

МАЛЬЧИК (вытягивает из кабины рефрижератора раздавленную флэшку в виде золотого жука). Сюда он всё записывал. Вспомнил. (Передаёт флэшку Редактору.) Держите. Мне пора.

Мальчик уходит. Редактор остаётся сидеть на снегу у останков игрушечного рефрижератора, достаёт из кармана бутылку виски, отвинчивает крышку, пьёт.

1 (15)

Рядом с Редактором останавливается Женщина в Маске с кофром „Эйр Франс“ на колёсиках.

ЖЕНЩИНА В МАСКЕ. Что ты здесь делаешь?

РЕДАКТОР. Провожу эксперимент. Что случится, если предложить своему другу свою жену.

ЖЕНЩИНА В МАСКЕ. И что случится?

РЕДАКТОР. Жена уйдёт. Друг умрёт.

ЖЕНЩИНА В МАСКЕ. Очень серьёзный пафос. Тошнит.

РЕДАКТОР. Выпить хочешь?

ЖЕНЩИНА В МАСКЕ. Давай.

Редактор передаёт бутылку. Женщина в Маске пьёт. Падает снег.

ЖЕНЩИНА В МАСКЕ. Благодарю за угощение.

Возвращает бутылку виски, уходит.

2 (16)

Встреча через посредника. Снег.

МАЛЬЧИК. Ты перестал рассказывать о обычных людях.

ПИСАТЕЛЬ. Что ты подразумеваешь под „обычными людьми“?

МАЛЬЧИК. Не знаю. Но ты перестал.

ПИСАТЕЛЬ. Правда. Перестал, чтобы под этим, с чем я перестал, ни подразумевалось.

МАЛЬЧИК. Я не буду спрашивать, почему.

ПИСАТЕЛЬ. Не спрашивай.

МАЛЬЧИК. Я посоветую. Убей себя. Сдай книгу.

К Мальчику подходит Редактор.

РЕДАКТОР. Передай ему, что я придумал название.

МАЛЬЧИК (Писателю). Он говорит, что придумал название.

ПИСАТЕЛЬ. Передай ему, чтобы он пошёл на хуй.

МАЛЬЧИК (Писателю). Передаёт Вам, чтобы Вы пошли на хуй.

РЕДАКТОР. Передаёт, чтобы я пошёл на хуй?

МАЛЬЧИК. Совершенно точно. Чтобы Вы пошли на хуй.

Редактор думает.

РЕДАКТОР. „Книга мёртвых“. Передай ему. Сам придумал.

МАЛЬЧИК. Уже есть.

РЕДАКТОР. Ну и что, что есть? Я, к примеру, тоже есть.

МАЛЬЧИК. Я не стану ему этого передавать.

РЕДАКТОР. Почему?

МАЛЬЧИК. Его нет. Я не буду передавать нечто тому, чего нет.

РЕДАКТОР. Ну и что, что нет? Меня, например, тоже нет – и что?

МАЛЬЧИК. Это допускается. Квантовое состояние.

РЕДАКТОР. И – что? 

МАЛЬЧИК. За это пиздюлей получить можно. Продолжительных.

РЕДАКТОР. Согласен. Нужно будет сделать одну библиографическую сноску. Я нашёл первоисточник. Передай ему.

МАЛЬЧИК. Передам. Нашёл. Что дальше?

РЕДАКТОР. Вот она. (Достаёт из кармана лист бумаги, разворачивает, читает.) Выходя из лунного модуля, прямо перед тем как ступить на поверхность Луны, Нейл Армстронг произнёс свои знаменитые слова: „маленький шаг одного человека, для человечества – гигантский“. Но куда менее известно, что покидая поверхность Луны, он пробормотал: „Удачи вам, мистер Горский“. В прошлом году на одной вечеринке во Флориде кто–то снова вспомнил об этом. На сей раз Нейл Армстронг изъявил готовность раскрыть смысл этого высказывания, поскольку мистер Горский и его жена уже умерли. Когда Нейл был ребёнком, семья Горских жила в соседнем доме. Однажды Нейл играл с друзьями в футбол на заднем дворе. Мяч упал в сад Горских, под открытые окна их спальни, и Нейла послали забрать его оттуда. Супруги Горские как раз ссорились, и когда Нейл поднимал мяч, миссис Горская закричала: „Что, орального секса захотел? Будет тебе оральный секс – когда соседский пацан полетит на Луну!“

МАЛЬЧИК. Всё?

РЕДАКТОР. Йес. Конец сноски.

Мальчик думает. Кивает.

МАЛЬЧИК. Ну иди тогда. Куда тебя в последний раз посылали?

        з    а    н    а    в    е    с