Кирилл Бусидов
«Как-то просто и весьма плачевно»

Действующие лица:

• ОН

  ОНА

  МАМА

  РАБОЧИЙ

  САНИТАРЫ

Посвящается, конечно, девочке – но я не знаю, как написать это так, чтобы вышло несентиментально, непафосно. «Посвящается М.», «Посвящается той, которая…» - все это звучит не так, как мне хочется, и режет мои и без того увлажненные очи. А может быть, я просто слишком придирчив к самому себе. В любом случае, вот такой кокетливый эпиграф мне нравится больше. Его и оставлю.

Кстати, в этом же ключе следует воспринимать и все данное произведение.

Первый эпизод.

СДЕРЖАННО.

Комната. Ночь. Разговор в постели. Оба выглядят весьма плачевно. ОН выглядит подорванным, как голодная птица, ОНА – бессильная, как вода. Ее движения, которые она, в сущности, совершает довольно редко, выглядят неровными и плохо координируемыми, как у детей.

ОНА. Расскажи мне эту историю еще раз.

ОН. Еще раз?

ОНА. Да.

ОН. Ну хорошо. Смотри. (пауза) Эта ночь, которая тебя сейчас окружает - она пройдет. Наступит утро. И потом снова утро. Пройдет несколько утр и наступит весна. Она начнется с маленькой талой капли, но ты услышишь падение этой капли, даже если она упадет за много километров вдали от тебя. Это будет похоже на звон треугольника. Знаешь такой музыкальный инструмент - треугольник?

ОНА. Знаю.

ОН. Так вот, это будет такой же звук. И ты услышишь его. И ты поймешь, что пришла весна. И тогда ты встанешь с постели, одним из утр, весенних таких, солнечных утр, и почувствуешь, как кружится голова, и почувствуешь, что вот-вот упадешь, но это будет даже приятно, потому что ты будешь знать, что теперь-то ты не одна. Теперь-то с тобой весна, и ее капель, и звон треугольника. А это значит, что силы есть, а если и нет - то появятся. Потому что можно сварить овсянку.

ОНА. Я ненавижу овсянку.

ОН. Я тоже ненавижу овсянку. Но в такое треугольное весеннее утро - знаешь - ужасно вдруг захочется овсянки. Потому что требуются силы, а для этого нужно съесть что-нибудь питательное, а что может быть питательнее овсянки, разве что геркулес, но геркулес - это уже совсем перебор, геркулес - это уже просто блевотина.

*ОНА улыбается.

ОН. Так вот, ты проснешься однажды в одно из весенних утр, навернешь невкусной питательной каши и отправишься прямо – куда?

ОНА. Куда угодно!

ОН. Куда угодно, точно. И ты оденешь свой красный дождевик. Или желтый?

ОНА. Красный.

ОН. Красный яркий дождевик, новый. Ни единожды не надеванный. Возьмешь свой красный винтажный велосипед. И будешь чувствовать себя - очень красивой. И вот ты выходишь на улицу в красном дождевике, в руках у тебя красный велосипед, и солнце блестит в твоих очках, и синицы свистят, и треугольник звенит равномерно. Ты отталкиваешься ногой от последней ступеньки крыльца, ловко закидываешь ногу, давишь на педали и набираешь скорость. Ты проносишься по улицам и переулкам, и ветер тебе в лицо, и все светофоры зеленые, и лужи рассекаются под твоими колесами с таким звуком - вжь-жь-жь, и ты слышишь, как равномерный звон треугольника учащается, капли все чаще и чаще, солнце все ярче и ярче, снега все меньше и меньше, и кто-то дышит тебе в затылок сладким и теплым дыханием - это весна несется за тобой и за твоим красным велосипедом. Несется и не поспевает.

*пауза.

ОНА. Ты так красиво все выдумываешь. Я бы так не смогла. (пауза) У меня так никогда не получится.

ОН. И потом ты видишь рисунок.

ОНА. Какой рисунок?

ОН. Твой рисунок. Огромное граффити. На всю стену. Вся стена дома - разукрашена. Прямо в центре города, на огромной стене, баллончиками, в специальном защитном костюме - ты проработала там всю ночь, ты использовала стремянку, ты убежала от полиции, но ты успела нарисовать...

ОНА. Что?

ОН. Не знаю, но что-то яркое и большое, как весна. Что-то, с чем теперь фотографируются туристы, что-то красно-желто-синее, как небо, весна и твой велосипед. И вот ты видишь, как с этим рисунком фотографируются китайцы, и французы, и американцы. И в углу красуется твой фирменный знак!

ОНА. Хаха. А мама?

ОН. А что мама?

ОНА. Мама мной гордится?

ОН. Конечно. Она видела репортаж по телевизору и позвонила тебе. И сказала: "Доченька, а не ты ли это случайно нарисовала огромное граффити в центре города?" А ты ответила: "Да, мам. Я." А она: "Какая ты умница, я всегда знала, что у тебя все получится."

ОНА. Это ложь.

ОН. А?

ОНА. Я скажу: "Мама, это ложь. Ты всегда на меня кричала и испортила мне всю жизнь."

ОН. Да. А она будет плакать и просить прощения.

ОНА. Да. И я ее не прощу.

ОН. Простишь, конечно.

ОНА. Прощу, но не сразу.

ОН. Не сразу.

ОНА. О, да.

*пауза.

ОН. Ладно, спать пора.

ОНА. Ты хочешь уйти?

ОН. Уложу тебя и уйду.

ОНА. Ладно. Тебе... плохо со мной?

ОН. Ну что ты, что ты, конечно нет. Мне с тобой хорошо.

ОНА. Мне с тобой тоже. Очень.

ОН. Я знаю.

ОНА. Прости меня.

ОН. Ну что ты.

ОНА. Прости.

*пауза. ОНА отворачивается к стенке. ОН опускает голову вниз, закрывает глаза, даже зажмуривает, и беззвучно выдыхает, сдерживая напряжение. ОН гладит ее по голове. Поет колыбельную, еле слышно.

ОНА. Не пой.

*пауза.

ОН. Ладно.

*через некоторое время ОНА уже спит. ОН прислушивается к ее ровному дыханию.

ОН. Милая? Милая?

*ОН встает и направляется к выходу. Вдруг останавливается и садится на пол без сил. Сидит так какое-то время. Потом плачет. ОН закрывает себе рот руками, сдерживая рыдания. Успокаивается.

 ОН. Ладно. Давай сейчас ты успокоишься, вытрешь сопли, выдохнешь и пойдешь, ляжешь спать, а утром все будет в порядке.

ОН. Я больше не могу.

ОН. Не начинай, дружище. Ты же не девочка.

ОН. Девочка.

ОН. Что?

ОН. Я девочка, я, блядь, сраная девочка, я гребаная слабая целка - и я больше не могу.

ОН. Ты сам это выбрал, тебя никто не заставлял.

ОН. Я чувствую, что скоро убью ее.

ОН. Ты себя недооцениваешь.

ОН. Понимаешь, когда все это начиналось, я думал, что в этом и есть мое предназначение - вытащить эту девочку и подарить ее человечеству.

ОН. Ну да, так и есть.

ОН. Нет! Так нельзя! Нельзя губить свою жизнь из-за призрачной веры в одного человека. Господи, столько лет уже прошло.

ОН. В отношении вечности это не так уж и много.

ОН. Иди ты. Это мои слова.

ОН. Слушай, назвался груздем - полезай в кузов, ты сам кричал направо и налево пафосные самурайские цитаты про земляных ос и прочее.

(* - имеется в виду цитата из второй главы Хагакурэ: «Для того чтобы исправить плохие привычки человека, нужно приложить большие усилия.  Следует уподобиться земляной осе.» Примечание автора.)

ОН. Давай, отлично, подкинь масла в огонь.

ОН. Подлей.

ОН. Что?

ОН. Подлей масла в огонь. А ты сказал подкинь.

ОН. А-а! Иди в жопу.

ОН. Ладно. Чего ты хочешь?

ОН. Хорошего анального секса.

ОН. Я серьезно. Я здесь, чтобы помочь тебе. Чего хочешь?

ОН. Не понял?

ОН. Меня послали помочь тебе. Я могу тебе помочь. Типа, исполнить одно твое желание, как бы глупо это ни звучало.

 ОН. Я че-то не въезжаю.

ОН. Я Андрей.

ОН. Поздравляю.

ОН. Я твой ангел. Андрей Первозванный.

*пауза.

ОН. А-а. Вот бля.

ОН. Не ругайся.

ОН. Что-то я не слышу колокольного звона и алилуйи.

ОН. Сегодня без атрибутов.

ОН. Ага. Понятно.

*направляется к кровати.

ОН. Милая. Милая, просыпайся. Мне кажется, у нас проблемы.

ОНА. А?

ОН. Можно я включу свет? (включает свет) Посмотри на меня. Со мной все в порядке?

ОНА. Что? Что случилось?

ОН. Я... Э... Я даже не знаю, как сказать, мне кажется, я схожу с ума, я только что...

ОНА. Что?

ОН. Я... кажется, здесь кто-то был в комнате.

ОНА. Кто?

ОН. Господи, я даже не знаю, как это объяснить.

ОНА. Ты меня пугаешь. Ты побледнел.

ОН. Еще бы.

ОНА. Ты видел кого-то здесь?

ОН. Да. То есть, типа того. Нет.

ОНА. Но ты сказал, что здесь кто-то был.

ОН. Да, был, точно. Но я его не видел.

ОНА. Ты меня очень пугаешь. Ты чувствуешь себя плохо?

ОН. А?

ОНА. Тебе плохо?

ОН. Да, то есть, нет. То есть, по-моему, я говорил с кем-то.

ОНА. Мамочки.

ОН. Я не хочу тебя пугать.

ОНА. Меня сейчас...

*ее тошнит. ОН отпрыгивает в сторону. Его одежда выпачкана, ее продолжает рвать.

ОН. О, черт, черт, черт.

*ОН приносит ведро, хватается за голову, потом замечает, что и рука его, и - теперь - голова тоже выпачканы в ее рвоте. ОН снимает с себя рубашку и чистым краем вытирает руки и лоб. ОНА без сил повисает над ведром, ОН садится рядом с ней, гладит ее по спине. Пауза.

ОНА. Уйди.

 ОН. А?

ОНА. Отойди! Не смотри!

*ОН отходит и отворачивается. ОНА садится на кровати и какое-то время смотрит перед собой. Потом встает, снимает с кровати белье, бросает в ведро, туда же - его рубашку и свою одежду.

ОНА (в приказном тоне). Снимай штаны.

*ОН снимает. ОНА бросает их туда же и подходит к двери.

ОНА. Я не могу выйти. Вынеси это. И застирай.

*ОН берет ведро и выходит. ОНА остается одна. ОНА достает средства для уборки и вытирает остатки блевотины. Затем ОНА решает убраться во всей комнате. ОНА протирает пыль, выбрасывает грязную посуду из окна, переставляет мебель - совершает неадекватно тщательную уборку. ОН возвращается.

ОНА. Я решила тут прибраться немного.

ОН. Это здорово. Молодец.

*ОН помогает ей передвинуть шкаф. Соседи снизу стучат.

ОНА. Пошли в жопу!

ОН. Идите в жопу! Моей крошке захотелось сделать перестановку!

*ОНА улыбается.

ОНА. Радуйтесь, что моя блевотина не просочилась на ваши головы!

*стук повторяется.

ОН. Своему ребенку по башке постучи!

ОНА. У него нет ребенка.

ОН. Ну вот, как появится - постучи!

*пауза. Они улыбаются. Одновременно:

ОН/ОНА. Прости меня.

*пауза. Улыбаются.

ОНА. Так ты сказал, что видел кого-то здесь?

ОН. Да слушай, я сейчас пока ходил - проветрился и понял, что зря тебя растревожил. Наверное, мне просто что-то приснилось.

ОНА. Я тоже так подумала.

ОН. Да, прости, что тебя напугал.

ОНА. Совсем я тебя доконала.

ОН. Ну нет, что ты, солнце, нет.

ОНА. Да. Я всех доконала.

ОН. Нет, милая, нет, дурочка, это не так. Ой…

*пауза.

ОНА (тихо, но очень агрессивно). Не смей мне так говорить!

ОН. Прости. Прости, я же по-доброму.

ОНА.  Мне все равно. Я тысячу раз просила об этом. Тебе насрать.

ОН. Нет,нет, солнышко, мне не насрать, я говорю это ласково.

ОНА. Мне плевать, ласково или нет. Не называй меня так никогда.

ОН. Хорошо. Ладно.

ОНА. Постоянно это "хорошо, ладно".

*пауза. ОНА ложится на кровать лицом к стене.

ОНА (в приказном тоне).  Дай мне воды.

*ОН наливает воду. Его руки трясутся от гнева. ОН выпивает стакан и наливает еще один. Несет ей.

ОНА. Я не буду после тебя пить.

ОН. Что?

ОНА. Не хочу пить после тебя. Брезгую.

ОН. Что это еще за новости?

ОНА. У тебя изо рта воняет. Налей мне в другой стакан.

*ОН сжимает стакан в руке.

ОН. А не ты ли сейчас заблевала всю комнату и не я ли был тем человеком, который вынес и застирал твое заблеванное белье?

ОНА. Это из-за тебя.

ОН. Что?

ОНА. Это из-за тебя.

ОН. Что из-за меня?

ОНА. Все из-за тебя. Сам виноват.

ОН. В чем я виноват?

ОНА. Ты разбудил меня среди ночи и напугал. Сам виноват.

ОН. А-а-а-а-а-а...

ОНА. Уходи.

ОН. Что?!

ОНА. Не надо этого, уходи.

ОН. Куда уходить?

ОНА. Отсюда. В другую комнату, во двор, куда угодно. Не хочу тебя видеть. Ты пугаешь меня.

ОН. Я пугаю тебя?!

ОНА. Да.

ОН. Пизда!

ОНА. Не смей ругаться при мне! Не смей орать на меня! Пошел вон!

*ОН запускает стаканом в противоположную стену, стакан замедляется в полете и у самой стены останавливается, как бы приклеившись. На протяжении следующего монолога/диалога стакан медленно разлетается на куски, и осколки и капли заполняют пространство.

ОН. Гребаная хрень, гребаная хрень, гребаная хрень!

ОН. Не ругайся.

ОН. Гребаная хрень!

ОН. Ты сам на это пошел.

ОН. Я не знал, что будет так сложно.

ОН. Но ты же любишь ее.

ОН. Да я убить ее нахер готов! Десять лет, двадцать лет, тысячу! Сколько это еще может продолжаться?

ОН. Дольше.

ОН. То есть?

ОН. Намного. Намного дольше. Ты даже не представляешь, сколько.

ОН. Но я уже не выдерживаю! Ты видишь - я схожу с ума.

ОН. Не вижу.

ОН. По-твоему, все нормально?

ОН. Человек может вынести гораздо больше, чем ему представляется возможным.

ОН. Прекрати говорить мне мои слова.

ОН. У меня других нет.

ОН. Кто ты вообще, блин, такой.

ОН. Я твой ангел-хранитель, Андрей Первозванный.

ОН. Боже, я окончательно спятил.

ОН. Да нет же, говорю тебе, все в порядке.

ОН. В порядке, да. Просто я разговариваю, блин, со своим ангелом, блин, хранителем.

ОН. Ну да, а что тут такого? Так многие делают.

ОН. Что тебе надо?

ОН. Вопрос в другом: что надо тебе?

ОН. Ты что - джин что ли гребаный?

ОН. Не ругайся. Ты хочешь, чтобы она выздоровела?

ОН. Ты издеваешься?

ОН. Хочешь или нет?

ОН. Блин, да, конечно, хочу!

ОН. Уверен?

ОН. Да!

ОН. Хорошо. Тогда сейчас, секундочку...

ОН. Стой.

ОН. Что?

 ОН. Что ты собираешься делать?

ОН. Исцелить ее. Успокоить. Сделать нормальной.

ОН. В каком смысле нормальной?

ОН. Ну, здоровой. Адекватной.

ОН. А сейчас она, типа, неадекватна?

ОН. А что, по-твоему, не так?

ОН. Так.

ОН. Ну так какие проблемы?

ОН. Нет, нет, стоп, что значит, какие проблемы, это что тебе - булку в магазине купить? Мы вроде о человеке говорим.

ОН. Не спорю. Так какие проблемы?

ОН. А что изменится?

ОН. Что изменится?

ОН. Да, что изменится?

ОН. Откуда я знаю, что изменится. Это уже нужно заглядывать в будущее, это уже второе желание, таких полномочий у меня нет.

ОН. Чушь какая-то.

ОН. И вовсе не чушь.

ОН. Ты правда собираешься ее излечить?

ОН. Собирался до того момента, как ты меня остановил.

ОН.  И что изменится?

*небольшая пауза.

ОН. Ты что-то, вправду, туповат, я тебе только что сказал, что не знаю.

ОН. Ну да. Ну, я что-то тоже не знаю.

ОН. Телишься, как девочка, дружок, телишься, как девочка.

ОН. Нет, просто это серьезный шаг или что-то типа того. Мне нужны какие-то гарантии, доказательства...

ОН. Доказательства чего?

ОН. Что все будет хорошо.

*пауза.

ОН. Что ты тот, за кого себя выдаешь.

ОН.  Уф-ф-ф...

*ОН делает что-то, после чего разлетевшийся стакан собирается обратно и влетает в руку героя.

ОНА. Не смей ругаться при мне! Не смей орать на меня! Пошел вон!

*пауза. ОН стоит оцепенев. Смотрит на стакан, роняет его на пол. Стакан гулко падает и не разбивается.

*длинная пауза.

ОНА. Я сказала уйди. Я не хочу тебя видеть.

*ОН выходит. Она лежит и смотрит в потолок.

Второй эпизод.

НЕРВНО.

Комната. День.

*проходит время. ОНА встает и начинает убираться. Протирает пыль, вытирает пол, брезгливо берет в руки стакан и, зажимая нос, выбрасывает его в окно. Переставляет мебель. ОН возвращается с пакетом.

ОНА. Я думала, ты не вернешься.

*ОН вынимает продукты из пакета.

ОНА. Я боялась, что ты больше не придешь.

ОН. (сухо) Куда я денусь.

ОНА. Халва? Ненавижу халву.

ОН. Значит, я съем.

ОНА. Мама постоянно ест халву. Она сама, как халва.

ОН. Забавно.

ОНА. Это не шутка. Я ненавижу маму и ненавижу халву.

ОН. Я знаю.

ОНА.  Я так боялась, что ты не вернешься.

*пауза.

ОН. А ты хотела бы выздороветь?

ОНА. Выздороветь?

ОН. Да. Чтобы больше не ненавидеть ни маму, ни халву.

*пауза.

ОНА. Расскажи мне про весну.

ОН. Подожди, я серьезно.

ОНА. Ну расскажи...

ОН. Нет, подожди, ответь, мне это важно. Ты хотела бы выздороветь?

ОНА. Ну что за глупости, ну конечно хотела бы.

ОН. И что бы ты тогда сделала?

ОНА. Когда?

ОН. Когда выздоровела.

ОНА. Не знаю. Что-нибудь хорошее. Зачем ты меня мучаешь?

ОН. Я просто хочу узнать. Вот представь, ты выздоравливаешь и больше не ненавидишь ни маму, ни халву, ни кого бы то ни было.  И мир уже не кажется тебе враждебным. И солнце тебе улыбается. И каждый новый день готовит тебе радость. И новых друзей. И разные события. И ты чувствуешь себя красивой и смелой.

ОНА. Такого не может быть.

ОН. Ну представить-то можно.

ОНА. Ну можно.

ОН. Ну вот и представь.

ОНА. Ну представила.

ОН. Ну так что бы ты сделала?

*пауза.

ОНА. Наверное, я бы села на свой красный велосипед в своем красном дождевике и поехала бы.

ОН. Куда?

ОНА. Куда угодно.

ОН (настойчиво). Куда?

ОНА. Да что ты пристал! Не знаю! В парк, в центр - куда угодно! Куда-нибудь, где можно порисовать. Взяла бы краски и поехала.

ОН. И рисовала бы. А потом?

ОНА. А?

ОН. А потом?

ОНА. Что - потом?

ОН. Что потом?

ОНА. Потом? Что?

ОН. Что потом, еб твою мать!

ОНА. Не смей так со мной разгова...

ОН. Извини.

ОНА. ...ривать! Не смей, не смей, не смей, не смей, не смей!

ОН. Ладно, господи, прости, это вырвалось, больше не буду.

ОНА. А-а-а...

ОН. Все, успокойся, извини.

ОНА. Постоянно это "извини".

*пауза.

ОН. Извини.

*пауза.

 ОН. Ну?

ОНА. Что - ну?

ОН. Что потом?

*пауза.

ОНА. Потом не знаю что. Поехала бы рисовать куда-нибудь еще.

ОН. А когда тебе надоело бы рисовать.

ОНА. Мне никогда не надоест рисовать.

ОН. И все-таки.

ОНА. Господи, да что ты прицепился. Потом поехала бы домой к маме. Или к друзьям.

ОН. Каким друзьям?

ОНА. К своим.

ОН. У тебя же нет друзей.

ОНА. Ну, если бы я выздоровела, то появились бы, наверное.

ОН. И ты бы поехала к ним.

ОНА. Да.

ОН. А потом?

ОНА. А потом бы отпиздила бы тебя за то, что ты мертвого из могилы поднимешь своими расспросами.

*пауза.

ОН. Как бы ты хотела умереть?

ОНА. Что?

ОН. Если бы ты могла выбрать свою смерть - какой бы она была?

ОНА. Быстрой. И не в самолете.

ОН. Не в самолете?

ОНА. Да. Только не в самолете. Ужасно боюсь самолетов.

ОН. А ты разве летала на самолете?

ОНА. Нет, но боюсь этого ужасно. Вас начинает трясти, выпадают эти маски, ты чувствуешь, как самолет нагибается вниз и самое ужасное - никто ничего не говорит. Все понимают, что скоро конец, и никто ничего не говорит. Из экипажа, я имею в виду...

ОН. Допустим, быть зарезанной?

ОНА. Чего?

ОН. Быть зарезанной тебя бы устроило?

ОНА. Ты пугаешь меня. Ты снова меня пугаешь.

ОН. Допустим, в подъезде, грабителем? Быстро так - р-раз и все?

ОНА. Меня сейчас снова стошнит.

*ОН приносит ведро. Отходит в сторону.

ОН. Мне кажется, я схожу с ума.

ОНА. Ты просто устал от меня.

*пауза.

ОНА. Я тебя доконала.

*пауза.

ОНА. Лучше мне и правда, совсем не жить.

*пауза.

ОНА. Может, тебе сходить прогуляться, отдохнуть от меня?

ОН. Я не оставлю тебя вот так.

ОНА. Ты не оставишь меня вот так?

ОН. Нет, не оставлю тебя вот так.

ОНА. А как ты меня оставишь?

ОН. Никак. Я уйду, когда ты уснешь.

ОНА. Ну да. (улыбается) Я знаю.

*ОН садится к ней на кровать.

ОНА. Расскажи мне эту историю еще раз.

ОН. Хорошо. Слушай. (пауза) Скоро, уже очень скоро наступит весна. Она придет с первой талой каплей, которую ты услышишь, даже если она упадет за много километров вдали от тебя. Это будет похоже на взмах волшебной палочки. И ты оденешь свой дождевик...

ОНА (сонно). Красный.

ОН. Красный дождевик. И возьмешь свой красивый винтажный велосипед, и выйдешь на улицу. И поедешь, куда угодно. И ты будешь ехать так быстро, что весна не будет поспевать за тобой. И это будешь ты - тот человек, который привезет весну в город. И это будешь ты - весна. И твои рисунки буду украшать центр.

*пауза. ОНА сопит, ОН прислушивается. ОНА уснула.

ОН. И ты поедешь, здоровая, в парк или куда-то еще, чтобы порисовать. И в руках у тебя будут краски, и вся ты сама вымажешься в краске, и солнце будет в твоей краске, и небо, и твой велосипед. А потом ты поедешь к друзьям или к маме, и в твоей красивой счастливой голове не найдется ни маленького местечка для такого идиота, как я. (пауза) Именно поэтому сегодня я ухожу, прости меня, потому что я ухожу навсегда. Ты рано или поздно выздоровеешь, ты справишься, я знаю. Я верю в тебя. Я люблю тебя. Скоро приедут врачи, и они помогут тебе, помогут тебе, помогут. (пауза) До свидания, моя крошка, мое солнце, моя беда.

*уходит. Пауза. ОНА переворачивается на спину, смотрит в потолок.

Какое-то время ОНА лежит без движения.

Потом резко садится на кровати. Затемнение.

..................................................................................................................