Алексей Слаповский
«Эдип карамызякского района»

Действующие лица:

1. ТРОСТИНКИН Виктор Павлович, 41 г., подполковник полиции, начальник городского УВД
2. АЛЬБИНА, 46 л., его жена
3. СВЕТЛАНА, 20 л., его дочь
4. ТЕРЕЩИК Женя, около 30 л., капитан полиции, жених Альбины
5. МАЙЯ, лейтенант полиции, 28 л.
6. САНДРА, вдова бывшего начальника УВД Куприянова, 35 л., выглядит моложе
7. БАБА ВЕРА, она же Вера Максимовна Ледяных, 75 л., пророчица
8. АЛЬБИНА В 20 ЛЕТ
9. А также Некто, две полуголые девушки и люди, хоронящие Тростинкина, Полицейский.

1 ДЕЙСТВИЕ

1.

Две девушки, полуобнаженные, но с полицейскими погонами на плечах и с пистолетами на чреслах, ведут Тростинкина к возвышению. Он встает на него. Торжественная музыка. Появляется Некто с банным веником и автоматом Калашникова. Тростинкин соскакивает с возвышения, опускается на одно колено и склоняет голову.

НЕКТО.
Указ номер один! Сего числа
Министром внутренних, тойсть самых важных, дел
Тростинкин Виктор Павлович назначен,
С сопутствующим должности окладом
И присвоеньем званья генерала!

Аплодисменты. Некто опускает на голову Тростинкина веник. Издали он напоминает лавровый венок.

ДЕВУШКИ. Клянусь я – до последней капли крови!

ТРОСТИНКИН. Клянусь я – до последней капли крови!

ДЕВУШКИ. На страже быть державных интересов!

ТРОСТИНКИН. На страже быть державных интересов!

ДЕВУШКИ. А если я нарушу эту клятву!

ТРОСТИНКИН. А если я нарушу эту клятву!

ДЕВУШКИ. Не будет мне прощения. Аминь!

ТРОСТИНКИН. Не будет мне прощения. Аминь!

Некто взмахивает руками, как дирижер. Торжественно звучит «Мурка» – будто гимн. Все выпрямляются, руки по швам. «Мурка» отзвучала. Тростинкин поднимается на возвышение.

НЕКТО.
Указом номер два, во исполненье
Народа чаяний о наведении порядка
Везде, включая органы охраны
Порядка, нами срочно решено
Министра МВД без промедленья
Уволить и на месте расстрелять!

ТРОСТИНКИН. За что?

НЕКТО. Уже за то, что ты министр!

Расстреливает Тростинкина из автомата. Девушки выхватывают пистолеты и тоже открывают огонь. Тростинкин падает.

НЕКТО.
Тростинкин Виктор Павлович погиб,
Как говорится, на посту. За это
Присвоить ему звания героя
Российской Федерации! Посмертно.

Выбегают люди, выкатывают пушку, кладут Тростинкина на лафет. Под торжественную похоронную музыку все удаляются. (Вариант вместо лафета: катафалк, носилки с балдахином. Все равно что, лишь бы торжественно.)

2.

Проснувшийся Тростинкин задумчиво появляется на сцене, потирая голову. Идет в кухню, включает кофейный автомат. Наливает в чашку кофе. Берет пульт, включает телевизор. Появляется Альбина. Тоже наливает кофе.

ТРОСТИНКИН (выключает телевизор). Не разбудил?

АЛЬБИНА (наливает кофе). Да нет, давно не сплю.

ТРОСТИНКИН.
Дурацкий сон приснился – что меня
Назначили министром МВД
И расстреляли тут же. А еще
Какой-то веник… Ну, министром ладно,
Понятно как-то. А при чем тут веник?

АЛЬБИНА. Веник – пол подметать или банный?

ТРОСТИНКИН. Да банный будто. Вроде бы дубовый.

АЛЬБИНА (смотрит в телефоне). Веник… Веник банный… Означает хорошее предложение, продвижение по службе. Все совпадает, ты теперь главный мент на районе. Вчера хорошо отметили?

ТРОСТИНКИН.
Прилично посидели. Куприянов
Напился только. Ясен пень, вчера же
Он был начальник, а теперь никто.
Сон в руку, значит. А к чему расстрел?
Нет, в детстве тоже снилось иногда,
Но там фашисты были. Ставят к стенке
И автоматами как полоснут! Я прямо
Реально чувствовал, что пули вот сюда вот
(Показывает на грудь.)
Впиваются. Но ничего, не больно.
Приятно даже – типа, я герой!

АЛЬБИНА. Расстрел (смотрит в телефоне) – к чему-то плохому.

ТРОСТИНКИН.
Веник – к добру, расстрел к плохому. Значит,
Выходит плюс на минус. То есть ноль.

АЛЬБИНА. Два по математике тебе. Плюс на минус – минус.

ТРОСТИНКИН.
Умеешь ты, Альбиночка, ободрить!
Нет, странный сон. К тому ж еще – в стихах.

АЛЬБИНА. То есть?

ТРОСТИНКИН.
Ну, все стихами будто говорили,
Как, типа, Пушкин, только что не в рифму,
Но гладко, будто кто-то сочинил.

АЛЬБИНА. Вот ты почему так говоришь! Ото сна не отошел?

ТРОСТИНКТИН. Как говорю?

АЛЬБИНА. Стихами. Сам не слышишь?

ТРОСТИНКИН.
Где же стихами? Говорю нормально,
Как все! Нашла поэта тоже!
В детдоме, ты сама ведь помнишь, я
Не мог ни строчки наизусть запомнить!

АЛЬБИНА. Именно, стихами. Белый стих это называется. Без рифмы, но ритмический.

ТРОСТИНКИН.
Приехали! Какой-то белый стих!
Все, брошу службу, и начну писать!
Как там у Пушкина того же? Типа это…
Мороз и солнце, что еще там дальше?

АЛЬБИНА. Ты решил надо мной подшутить? Странная шутка для тебя. Нехарактерная.

ТРОСТИНКИН.
Сама ты шутишь, я смотрю. Обидно!
Другая бы жена, когда бы мужа
Повысили, она б ему поддержку
Морально оказала. Ты же даже
На отмечанье не пошла. Все были
Там с женами, а я, блин, как дурак,
Как холостой.

АЛЬБИНА. Ну да, жена-старуха
Намного лучше. Что за ерунда!
Похоже, заразил меня ты, Витя,
своей игрой.

ТРОСТИНКИН.
Какой еще игрой?

АЛЬБИНА (подставляет телефон). Вот. Поговори, а потом послушай.

ТРОСТИНКИН.
Еще его! Я, что ли, на допросе?
Или на этом, как его, ну, типа,
Детектор лжи! Еще мне не хватало,
Чтобы меня жена, блин, проверяла!
Похмельную не будоражь мне кровь,
А лучше завтрак быстро приготовь,
Чтоб вспомнил я с похмелья и со сна,
Что у меня имеется жена!

Умолкает – ошарашенный. Альбина включает режим прослушивания. Громкое повторение только что сказанного.

ТРОСТИНКИН.
Похоже, я маленько перебрал…
Тьфу, черт, прилипло! Что мне с этим делать?

АЛЬБИНА. А надо что-то делать? Лично мне – нравится. Так забавно, так необычно. Хотя, думаю, пройдет.

ТРОСТИНКИН.
И я так думаю. Опять! Да что ж такое!
Хочу сказать обычно – не выходит!
Вот, блин, зараза! Может, что-то выпить?

АЛЬБИНА. Ты вчера достаточно выпил.

ТРОСТИНКИН.
Была б со мной, не стал бы так… Вот гадость!
Как я работать буду с этой дурью?
Тростинкин, скажут, только занял место,
Выпендриваться начал, блин, стихами
Со всеми говорит! … А если матом?
Стихов же матом не бывает, Аля?

АЛЬБИНА. Бывает, Витя. Сейчас все бывает.

ТРОСТИНКИН.
Попробую. Но только про себя.
Ты ж знаешь, вслух я не люблю ругаться.

Пробует – шевелит губами.

Все та же хрень! И матом даже глаже,
Еще складней выходит! Вот дела!
Когда бы тут сестра твоя была –
Она ж врачиха. Может, звякнешь, спросишь,
Как это прекратить?

АЛЬБИНА. А сам не можешь?

Тростинкин смотрит на нее укоризненно. Альбина с неохотой идет к телефону. Но он в это время звонит сам. Альбина снимает трубку.

АЛЬБИНА. Да? (Тростинкину). Тебя.

ТРОСТИНКИН.
Скажи, что в душе я. Спроси, что надо.

АЛЬБИНА. Он в душе, позвоните позже. (Слушает). Господи, ужас какой... Да, конечно, передам. (Кладет трубку). Витя, у тебя неприятность… То есть у вас… То есть… В общем… Куприянов застрелился.

ТРОСТИНКИН.
Вот это ни фига… Не может быть!
Ведь сам его отвез домой я ночью,
Зашел на полчаса, на посошок
Немного выпил и уехал. Что ты
Так смотришь на меня?

АЛЬБИНА. Да нет, я просто… Все сошлось в одном. И твое назначение. И сон этот твой... И что ты стихами… И вот – Куприянов…

ТРОСТИНКИН (начинает поспешно одеваться)
Сошлось – и что? Так в жизни все устроено –
То пусто, а потом, глядишь, утроено!
То сплошь помойка, то кругом цветы!

Альбина пристально смотрит на него.

АЛЬБИНА. Скажи мне, Витя, это ведь – не ты?

ТРОСТИНКИН.
Чего? Ты допускаешь, чтобы я…
Отвечу коротко, родная – … А зачем?
Мотив? Причина? Иль я дурень, чтоб
Топить того, кто сам уже утоп?

Уходит. Возвращается.

ТРОСТИНКИН.
И вот что, нынче Света приезжает,
Так ты хоть для нее себя в порядок
Немного приведи.

АЛЬБИНА. А что не так?

ТРОСТИНКИН
Да все! Как ты экзамены приняла,
Так и засела дома, и молчишь,
Чего-то думаешь себе там в голове
И мрачная все время. Прямо скажем –
Ведешь себя не целесообразно.

АЛЬБИНА. Ничего страшного, легкая депрессия. Год в школе тяжелый был. И предчувствия какие-то… Сама не понимала, почему. Теперь понимаю.

ТРОСТИНКИН.
Что понимаешь? Вот не надо, Аля!
Кто хочет, видит свет в любом подвале!
Других своей депрессией морочь,
Но не волнуй хотя б родную дочь!

Уходит.

3.

В кабинете Тростинкина Майя поливает цветы из лейки. Входит Женя Терещик.

ТЕРЕЩИК. Поливаем?

МАЙЯ. Я везде поливаю.

ТЕРЕЩИК. Я просто спросил.

МАЙЯ. А я просто ответила.

ТЕРЕЩИК. Новость слышала? Куприянов застрелился. Ночью. Обмывали назначение нашего Палыча, Куприянов нарезался с горя, Палыч его домой отвез, а он там – ку-ку. Прицельный выстрел себе в башку. (После паузы.) Тебе надо в разведку завербоваться. Поймают, пытать будут, а ты ничего не выдашь. Сейчас вот – ноль реакции.

МАЙЯ. Должна быть реакция?

ТЕРЕЩИК. Только не надо говорить, что тебе все равно! Ведь на Палыча валить будут! Скажут – из-за него!

МАЙЯ. Не он Куприянова на пенсию отправил.

ТЕРЕЩИК. Да ладно, Маечка, все всё понимают! Съел Палыч Василича!

МАЙЯ. Я не Маечка, товарищ капитан.

ТЕРЕЩИК. Извиняюсь, товарищ лейтенант. Я к чему говорю. По информации пристрелил себя Куприянов где-то в два ночи. Так вот, если по-умному, то лучше, если бы Палыч в это время был у тебя. Может, он и был? Проводил Куприянова и тут же к тебе? А?

МАЙЯ. Хотите сказать, Виктор Павлович может приехать ко мне в два часа ночи?

ТЕРЕЩИК. Майя, слушай, давай открыто! Палыч тебе не чужой человек, мне тоже. Я за него волнуюсь. И действовать надо – во избежание и в упреждение. Если даже и не был, то лучше, чтобы был! Алиби это называется.

МАЙЯ. Зачем Виктору Павловичу алиби? Думаешь, он мог это сделать?

ТЕРЕЩИК. Мог, не мог, не об этом сейчас, а – чтобы лишней пыли не было!

МАЙЯ. Значит, мне надо сказать, что он был у меня? Признаться, что я его любовница?

ТЕРЕЩИК. А будто нет?

МАЙЯ. Это вы так думаете, товарищ капитан.

ТЕРЕЩИК. Весь город так думает, товарищ лейтенант!

Майя идет к двери. Входит Тростинкин.

МАЙЯ (суховато). Доброе утро.

ТРОСТИНКИН (смотрит на нее, на Терещика). О чем тут толковали без меня?

МАЙЯ. Капитан Терещик считает, что ночью в два часа вы ко мне приезжали. В гости как бы. И просит это подтвердить. А я – сомневаюсь.

Она выходит. Тростинкин идет к столу, садится.

ТРОСТИНКИН.
На кой вы черт, товарищ капитан,
Беретесь врать, где был я этой ночью?
Мне алиби не нужно, на меня
И так никто не будет думать. Ясно?

ТЕРЕЩИК. Товарищ подполковник, я же… Хотел, как лучше. Лебедев из следственного отдела там копался… Вопросы задавал… В том числе про вас.

Тростинкин встает, идет к холодильнику, встроенному в шкаф, открывает, достает бутылку минералки с классической пробкой. Ищет открывалку. Терещик видит ее на подоконнике, берет бутылку из руки Тростинкина, аккуратно откупоривает бутылку, пробку кидает в ведро для бумаг, бутылку дает Тростинкину. Тот жадно пьет.

ТРОСТИНКИН
А что, там разве есть причина думать,
Что кто-то мог другой?

ТЕРЕЩИК. Лебедев говорит, что теоретически возможно. Ну, вроде того, в руку вложить, нажать. Куприянов пьяный был, даже от мертвого перегаром несло. Сам уже почти остыл, а коньяк-то в желудке не переварился.

ТРОСТИНКИН. И Лебедев меня имел в виду?

ТЕРЕЩИК. Жена Куприянова, Сандра, она проснулась, когда вы с ним приехали. Не заходила, но слышала. Его и вас. А потом выстрел.

ТРОСТИНКИН. Потом – не сразу! Разница доходит?

ТЕРЕЩИК. До меня-то да. И Лебедев тоже вряд ли на вас думает. Но вопросы задает. Работа такая.

Тростинкин набирает номер телефона.

ТРОСТИНКИН.
Владлен Борисович? Тростинкин. Я чего –
Твой Лебедев не слишком прытко скачет?
Что это значит? Знаешь сам, что значит!
Ко мне вопросы есть? Давай, отвечу!
С какого перепуга он моих
Допрашивает подчиненных?! Ты
Поставь его на место! А не то
Поставлю сам! И этим делом тоже
Я сам займусь. Хотя и так все ясно –
Типичный суицид на почве пьянки.
(Слушает).
Я помню без тебя, что дело ваше
Формально! Но фактически – мое!
Всё понял? Ну, давай. Привет супруге!
(Отключается).

ТЕРЕЩИК. Виктор Павлович, а вы… Вы почему так говорите?

ТРОСТИНКИН.
Как говорю? А, это… Ничего,
Само пройдет. Бывает – как икота,
Особенно с похмелья – вдруг накатит,
Потом отпустит. Что еще по делу?

ТЕРЕЩИК. Да ничего. Главное, мотива понять не могу. Ну, вышел на пенсию, и что? Все у человека есть, дом трехэтажный, жена молодая относительно, машин полный гараж.

ТРОСТИНКИН.
Людей он грабил, Женя, не забыл?
Реально грабил, вот откуда дом,
машины, и жена, и денег куча!
Он грабил, не стесняясь! Ты считаешь,
Что это все нормально?

ТЕРЕЩИК. Нет, конечно. Стесняться надо.

Тростинкин смотрит на него.

ТЕРЕЩИК. В смысле – грабить как-то легче.

ТРОСТИНКИН.
Светлана приезжает. Как ты с ней –
Поддерживаешь связь?

ТЕРЕЩИК. Конечно. Переписываемся постоянно, разговариваем. Мы ведь, сами знаете, с ней больше, чем дружили, мы… Честно признаюсь, я на Свете жениться хочу. Если согласится. Мне кажется, она не против.

ТРОСТИНКИН.
Того не легче! Мало мне одной
Беды, давай теперь еще другую!
Чем ты ей нравишься, ума не приложу!

ТЕРЕЩИК. Не знаю… Сердцу не прикажешь.

ТРОСТИНКИН.
Ладно, приедет, я поговорю
С ней по душам и разберусь, с чего вдруг
Она Москву на наш Карамызяк
Обратно поменять решила. Или
Тебя в столицу, что ли, хочет взять?

ТЕРЕЩИК. Не знаю. А я вас, значит, как муж вашей дочери не устраиваю?

ТРОСТИНКИН.
Ты, Женя, мутный человек. Загадка.
Семь лет со мной, а кто ты – не пойму.
Что у тебя вот тут?
(Прикладывает палец к виску).

ТЕРЕЩИК. Мозги вобще-то.

ТРОСТИНКИН.
Запомни – если ты мою Светланку
Обидишь пальцем или даже словом,
Мозги твои я вышибу на раз!
И это не угроза, Женя, это
Я плане профилактики. Усвоил?

ТЕРЕЩИК. Обижаете, Виктор Палыч!

ТРОСТИНКИН (допивает воду из бутылки). Обидчив ты некстати. Дай еще.

Терещик достает из холодильника бутылку, открывает, дает Тростинкину.

ТРОСТИНКИН. Ты видишь сны, товарищ капитан?

ТЕРЕЩИК. А что?

ТРОСТИНКИН
Вот, ё! Чего не спросишь, сразу – что?!
Да ничего! Ответить можно просто –
Да или нет?

ТЕРЕЩИК. Да, вижу иногда... В детстве летал то и дело.

ТРОСТИНКИН.
Ну, в детстве все летают, а вот если
Вдруг снится президент – это к чему?

ТЕРЕЩИК. К удаче, думаю. Что, прям Владим Владимыч?

ТРОСТИНКИН.
Да если бы! И главное, что точно
Я понимаю – президент, но это
Не Путин. Незнакомое лицо.

ТЕРЕЩИК. Неправильные сны видите, Виктор Палыч! И что он делал?

ТРОСТИНКИН.
Да ничего особенного. Ладно,
Иди пока. И позови там Майю.

ТЕРЕЩИК. Согласен, надо с ней…

ТРОСТИНКИН
(обрывает).
Товарищ капитан, я твоего
Согласия не спрашивал! Зови –
И без догадок всяких! А по делу
Ни с кем не говори. Иди.

ТЕРЕЩИК. Все понял!

Он выходит. Через некоторое время входит Майя.

МАЙЯ. Товарищ подполковник, вызывали?

ТРОСТИНКИН
Ты меня дразнишь, что ли?

МАЙЯ. Чем?

ТРОСТИНКИН. Не замечаешь?

МАЙЯ. Я на работе только по работе // все замечаю.

ТРОСТИНКИН
Стой! Ведь ты сама
Стихами говоришь! И как давно?

МАЙЯ. Выдумываете, товарищ подполковник, никакими стихами я не говорю.

ТРОСТИНКИН.
Ну, значит, только я пока один
Слегка сошел с ума. И то на время.
Я вот что, Маечка. Товарищ капитан
Уже озвучил мысль. И я считаю,
Что мысль резонная. Поэтому давай
Договоримся, что в районе двух
Я у тебя завис. По службе. Без интима.

МАЙЯ. По службе у красивой женщины в два часа ночи? Никто не поверит, Виктор. И я не хочу врать.

ТРОСТИНКИН.
В чем тут вранье? Пускай не этой ночью,
Но я же у тебя бывал и в два,
И в три часа, а то и до утра –
(Усмехается.)
Под видом розыскных мероприятий.
(Подходит, берет за плечи).
И много интересного нашел.

МАЙЯ. Товарищ подполковник, я, может, соглашусь, но вы знаете мою жизнь. Я одна, зарплата небольшая, дочь воспитываю. (Меняя тон на нежный). Витя, это как раз хороший повод – давай жить вместе, а? Я тебе ребеночка рожу.

ТРОСТИНКИН.
Послушай, Майя, я тебя люблю –
И даже больше, чем хочу, но вспомни,
Когда у нас все началось, я сразу
Предупредил, что для меня семья –
Святое. От жены я не уйду
И дочь не брошу. Это однозначно!

МАЙЯ. Хорошо. Тогда ты у меня не был ночью, Витя. Вас у меня не было ночью в два часа, товарищ подполковник. Кстати, вот интересно, семья святое, но вы разве не боитесь, что жена теперь узнает про меня? Или она и так знала? Или для вас важнее алиби? Не до семьи, лишь бы не подумали, что вы Куприянова убили? Вить, а правда, не ты его?

ТРОСТИНКИН.
С ума сошла? Зачем мне эта смерть?
(Внушительно).
Послушай, Маечка – не хочешь по-плохому,
Так по-хорошему гораздо хуже выйдет!

МАЙЯ. Грозите мне, товарищ подполковник?
Но у меня ведь тоже есть в запасе,
что рассказать про вас – и даже не по службе,
а в смысле ваших кой-каких мужских
особенностей. Если все узнают
– смеяться будут. А теперь простите –
в приемной посетители, и я их
должна принять. Без похвальбы скажу,
что городом и я руковожу!

Злорадно уходит. Тростинкин пьет воду, остатки выливает себе на голову. Идет к сейфу, открывает его. Достает пистолет. Подержав в руке, кладет обратно. Снимая китель, выходит в боковую дверь. Возвращается в гражданском костюме. Уходит.